Концерт Патриции Каас. 7. Неужели это возможно. Недалеко от Москвы, продолжение. Марк Михайлович Вевиоровский

в центральную часть России, там им предоставят жилье, работу.

      – Толя, а сколько таких шахт и таких городков остались без всякого присмотра! С ними-то что делать?

      – То же самое, Женечка. То же самое. Виноватых в Министерстве – под суд, да с конфискацией. Уж этого я добьюсь, чтобы жулики как следует ответили. Да пример Белореченкова свою роль сыграет – мало кто еще захочет такой смерти.

      – Говорят, он повесился. Это правда?

      – Это правда для следствия. Нечего на женщин еще и это вешать. А желающие повторить его «подвиг» вряд ли найдутся – я имею право вызывать любого чиновника из Министерства на точку.

      – Люди страдают …

      – Да, Женечка, и это самое страшное. Ты бы видела, как «оттаивают» те, которых я вывез к себе. Как они рвутся работать! Как работают! Бригада офицеров монтирует в колхозе корпуса под новые птичники, под новые коровники, под машинный двор – так их от работы не оторвешь! Председатель готов каждого целовать и наливать!

      – Но ты не сможешь всех к себе забрать …

      – Да, Женечка, не смогу. Да и не нужно этого. Думаешь, мало толковых офицеров, которым нужно только возможность дать? Что ты! А как они развертываются! Вот этих я буду поддерживать.

      – Правда говорят … Не сердись, мне Дема сказал … Что у тебя от самого президента бумага есть? И право расстреливать на месте, как в войну?

      – Правда, Женечка, правда. Только – молчок.

      – Бедный ты, бедный! За что тебе такое?

      – Женечка, все так вкусно! Какая ты мастерица! Моей жене хоть бы капельку твоего кулинарного таланта …

      – Что, Антонина Ивановна готовить не умеет? Да неужто? Ты все равно люби ее, она у тебя такая … такая … Ну, сам понимаешь, какая!

      Свиридов улетел только тогда, когда все эвакуированные с детьми и пожилыми членами семей были устроены на постоянное место, а часть улетела в центральную часть страны.

      Арестованные интересовали его в гораздо меньшей степени …

      ПОСЛЕ СОВЕТА

      Свиридов появился дома поздно, но его ждали и не садились за стол.

      – Толя, милый, – обняла его Тоня, – мы заждались тебя! Давай за стол, а то мы все голодные!

      – Ну, разве можно так! А если бы я еще позже приехал?

      – Ничего, папа Толя, это полезно для фигуры!

      – Ах, ты моя Улечка! Все, все, иду …

      Когда основной голод был утолен, Тоня не выдержала.

      – Расскажи, что же там было! Ты же на заседании Совета безопасности был?

      Уля взглянула на Гришу и начала вставать, но Свиридов остановил ее.

      – Улечка, посиди с нами. Ты у нас девочка умненькая, знаешь, о чем можно рассказывать, а о чем – не стоит …

      – Было специальное заседание Совета безопасности, посвященное судьбе заброшенных гарнизонов, в основном, ракетчиков. То есть тому, чем я последнее время много занимался.

      – Рассказать можешь?

      – Не все, конечно. Я сделал доклад о тех гарнизонах, где побывал лично, о тех гарнизонах, которые мы вывезли, о тех безответственных