Взрослые дети. Кирилл Эльский

серьёзную конкуренцию таланту Родиона.

      К полудню мы собрались в зале, где были ещё раз представлены работы десяти финалистов, в число которых вошел портрет (как называл его Родион) Бессмертного. Несмотря на то, что все мероприятие проходило достаточно быстро, наши ожидания растягивали каждую секунду на несколько часов.

      Наконец, ведущий перешёл к объявлению победителя. Им стал Родион. Анна заплакала от счастья, а вот лично для меня – это не было сенсацией, хотя и не стану скрывать, что сегодня я чувствовал себя самым счастливым человеком, и был безумно горд за нашего сына. Между тем, Родион очень неохотно пошёл получать приз. Судя по всему, он совсем не ожидал, что его картину признают лучшей, да и внимание публики его сильно смущало.

      После церемонии награждения мы пошли в секцию современного искусства, где на почетное место – в самом центре зала – сотрудники музея уже вешали портрет Бессмертного. Посетители и другие участники мероприятия поздравляли нас с заслуженной победой, а дилетанты в искусстве даже начали оценивать стоимость картины нашего маленького гения. Внезапно Родион дернул меня за рукав и попросил отойти в сторону.

      – Пап, – нерешительно заговорил он.

      – Да, сын?

      – Прости меня, – проронил он, а затем добавил. – Он на тебя не сердится.

      В моем горле появился ком. Едва сдерживая слезы, я спросил его:

      – Думаешь?

      Он утвердительно закивал головой, а затем добавил:

      – Только, пожалуйста, больше никогда не принимай поспешных решений.

      – Хорошо, – с трудом выговорил я, – даю слово.

      В этот момент сотрудники музея наконец-то закончили вешать картину Родиона. На его лице засеяла улыбка, которая для меня была еще более восхитительной, чем его феноменальная картина.

      – Смотри, – радостно воскликнул он, – теперь он точно Бессмертный.

      ЧАСЫ

      Доктор попросил меня вспомнить с чего все началось. Я сделал вид, что глубоко задумался. Хотя на самом деле совершенно не понимал, чего он добивался. Это был четвёртый психолог. Или психиатр. Не знаю, как правильно.

      – Попытаюсь сформулировать вопрос иначе. Когда ты получил эти часы?

      Хотя мне сильно надоели походы по клиникам, вид этого добродушного врача невольно вызывал у меня доверие. Он чем-то напоминал мне моего дедушку. Точно!

      – Дедушка! – резко воскликнул я.

      Посмотрев на ошарашенного доктора, я тут же извинился перед ним.

      – Ничего, – с улыбкой сказал он. – Так… позволь предположить – тебе подарил их твой дедушка?

      – Да, эти часы – подарок деда. Кажется, мне было около четырёх-пяти лет.

      – Ага, а сейчас тебе…?

      – Почти тринадцать.

      – Почти тринадцать. Кхм. Что-же, думаю, нам следует остановиться на этом поподробнее. Можешь рассказать о нем – о своем дедушке?

      – Ну, мой дед чем-то был похож на вас. Если честно, я бы вряд ли понял ваш вопрос, если бы не ваши