Власть и нежность. Мила Дрим

Барлас и приложила к своей щеке, прошептав:

      – Я все поняла.

      Она закрыла глаза, и по ее щекам потекли слезы. Она плакала тихо и мирно, эти слезы были осознанием, приятием, что свершилась ее судьба. Мира была покорна. Барлас не привык к женским слезам, тем более по такой глупой причине. Случайно он заметил в уголке ее губ маленькую ранку от удара Дмитрия, она уже почти зажила, была еле заметна, однако являлась напоминанием о том, сколько за последние дни перенесла его пленница. Но хану не была присуща жалость, он считал это чувством, убивающим достоинство людей. Барлас еще ближе приблизился к девушке и, нависая над ней, прижался своими жесткими губами к ее податливому рту. Поцелуй его обжигал, завоевывал, властвовал. Требовательные губы мужчины не давали Мире даже дышать, та сильно задрожала, напуганная натиском Барласа. Он слегка отстранился и рассмеялся:

      – Ты столь пуглива!

      – Мне жаль, – произнесла девушка, пытаясь вновь начать ровно дышать.

      – Сколько тебе лет? – задал вопрос мужчина, проницательным взглядом рассматривая покрасневшее от стыда лицо пленницы.

      – Шестнадцать, – Мира поежилась и обхватила плечи руками.

      С такими молоденькими Барласу еще не доводилось иметь дело, но это можно было легко исправить. И все же он решил дать девушке немного свыкнуться с мыслью, что рядом есть мужчина, которому она теперь принадлежит.

      – Ты юна, – произнес хан, поглаживая пальцами ее мягкий подбородок, – однако, это и подходящий возраст для замужества. К тому же, то, что должно произойти, произойдет, это лишь вопрос времени. Я мог бы взять тебя силой, но пока не предпочитаю такие варварские методы. Я дам тебе немного времени. На рассвете мы отправимся в путь, и когда прибудем на место, даже если ты будешь продолжать так же дрожать, это меня уже не остановит.