Собрание сочинений. 5 том. Николай Ольков

и прохладе в бараке, по обилию капусты в побитых алюминиевых тарелках, по жалобному крику журавлей, они словно специально ночами пролетали над зоной и грустно прощались с ее обитателями. Вспоминалась деревня, школа, дружные походы на картошку в колхозные поля, безногий учитель немецкого Эмиль Иванович, безжалостно обличавший недобросовестных копальщиков, нащупав своей тростью оставленный в твердой земле клубень. А еще костер, в котором пекли картошку, а потом все вместе ели, разламывая подгоревшую корку и посыпая крутой солью пушистую от крахмала мякоть. К концу дня все разбредались, старшеклассники обнимались в ближайших кустах, размазывая по щекам друг друга угольные следы от картошки.

      Родя после удачной работы в банке отпустил парней, сказал, что больше ни в чем участвовать не будет, есть серьезные дела, но они ходят на тренировки и качают мышцы. Через месяц обещал проверить. Настена в институт не поступила, но и не особенно огорчилась. Работала в том же магазине, дома блюла порядок, научилась вполне прилично готовить. Родион заметил в ней и другие перемены, но не придал им значения. Вечером в постели Настена включила большой свет:

      – Родя, у нас будет ребенок.

      Родион промолчал, потом переспросил:

      – Ты об этом только сегодня узнала?

      – Нет. Но боялась тебе говорить.

      – Сегодня насмелилась?

      – Родя, ты разве не рад этому? – вдруг испугалась Настена.

      Родион встал, накинул на себя рубашку:

      – Ребенка не будет. И тебя тут больше не будет. Собери свои вещи и переезжай в общагу.

      Настена заревела в голос, Родя встал, на кухне заварил крепкий чай. Настена вошла, села напротив:

      – Куда я пойду, Родя? Зачем ты так со мной? Я же думала жить. И куда я с ребенком?

      – В больницу. Там знают, что делать. Денег я дам. Все, уходи, завтра переедешь.

      – Родя, а ты куда, ведь ночь? – она цеплялась за последнюю соломинку.

      Он ничего не ответил, последним троллейбусом доехал до гостиницы и снял номер на пару дней. В роскошной свежей постели не спалось, Настену было жалко, она добрая, симпатичная. Родион вспомнил, как в деревне мужики учили: «Бери бабу такую, чтобы в доме была хозяйка, на улице красавица, чтобы другим глянулась, а в кровати чтобы продыху тебе не давала». Родя хихикал вместе с другими ребятишками, не имея ни малейшего представления о трех важнейших качествах женщины. Теперь он мог сказать, что Настена отвечала всем требованиям. Но не вовремя все это! Сейчас ему не хватает только семьи. Придет Доктор, начнутся такие дела, что и про жену и про детей забудешь. Он оправдывал себя, что она сама виновата, надо было что-то предпринимать, не девочка. Думать о ее будущем боялся и не хотел. Да, жестоко, но у него путь такой, стезя, как говорил Доктор, и тут не место мирихлюндиям. Все врачи сделают, денег он оставил, через неделю будет как новенькая…

      Утром заметил двух