Представление вечности. Максим Якушенок

я был, вышвырнут на спасительную твердь. Взгляд затуманивался и перед глазами начало мелькать чёрное расплывающееся пятно. Истерически отплевываясь, я вертел головой с сомкнутыми глазами, а открыв их, я увидел кувшинки, расположенные на поверхности воды. Тёмным пятном над водой, оказалась собирающаяся стая ворон. В их мелких глазенках, просвечиваясь красным цветом, пылала исступлённая ярость. Видимо дождавшись оставшихся, они вскружили своим многотысячным ворохом над центром озера, вызывая карканьем и хлопаньем крыльев, ураганы и грозы в центре шествия. Внезапно собравшимся клином они устремились прямиков в центр воды. Вскрикивания, сопровождавшие их пике, скрежетали по ушам, напоминая отчаянную попытку воинов, неизбежность краха которых предрешена. Спустя несколько разъярённых вскаркиваний, превратившихся в многоголосое завывание, они скрылись в воронке, образованной неистовым вихрем. Буря угасла так же быстро, как и образовалась. Лишь мерно покачивающиеся кувшинки, будто эхо случившегося, давали понять, что это действительно произошло. Желтизна поднебесных туч отражалась в водоеме, а вокруг его окаймляли увядающие цветы, в них улавливалась какая-то неестественность, что-то неуместное. И, тем не менее, я не мог понять, в чём же дело. Только спустя долго переглядывание с одного на другой, я заметил, что, не смотря на всю свою увядшесть, все бутоны были направлены в одну сторону. А я уже не знал, с какой стороны пришёл.

      Начав двигаться, я ощутил пронзительный холод, сковывающий всё тело. Только сейчас пришло осознание, что вода была почти ледяная, а тряпье, напяленное на тело, всё ещё не обсохло. Долго думать уже не приходилось, быстро вскочив, я побрел в сторону направления цветов. Поглощенный ощущениями я не обращал внимания на окружающее, холод пронизывал всё тело и не давал отвлечься на что-либо другое. Ноги двигались сами собой, ведомые лишь леденящими касаниями, принуждавшими делать следующий шаг. Всё же тело начало понемногу разогреваться и я обратил внимание, что почва под ногами сменилась на тёмно-зеленые тона травы, которые, впивалась каждой травинкой в босые ступни. Словно точечными иглами, каждое болевое ощущение проходило по всей нервной системе с ног и отдавалось оглушающим звоном в голове. Каждый шаг отдавался острой болью, нечленораздельные проклятия слетали с моих уст, с каждым движением приходилось делать всё быстрее, но конца поляны так и не наблюдалось. На горизонте замаячил темноватый выступ, выделившийся своей серостью среди зелёной травы, все оставшиеся силы я бросил для достижения спасительной передышки. При беглом взоре, для прикидки расстояния, он показался неестественно гладким и по мере приближения увеличивался больше, чем представлялось. Уже еле перебирая ногами, когда я почти доплелся до него, он приобрел сферическую, всю в шероховатостях поверхность. Окружающее наполнилось звуком шуршания, отличным от шелеста травы, окинув быстрым взором