Алая дорога. Светлана Нина

Вы бы видели, как она рыдала, когда мы совсем в Петербург переехали. А ему всё равно, только ворчал. Ну как так можно, как? – она с мольбой посмотрела на него, словно прося уничтожить несправедливость и боль. – А теперь я, как представлю, что он и Аду так же уморит, так мне жутко становится.

      Нестеров молчал долго, глядя то на неё, то на струящуюся в канале воду, прозрачную и весёлую несмотря на сдерживающие её камни.

      – Елена, – устало сказал он, – никто и никогда не сможет помочь всем, вылечить все пороки. Мы должны идти к этому, но по-настоящему идут только единицы. То, что вы рассказали, я не буду комментировать. Иначе получится пошло и фальшиво, как будто разряженный толстый дворянин стоит над умирающим от голода ребёнком и сочувственно кивает и, вместо того, чтобы обеспечить ему безбедную жизнь, кидает копейку. Вы не подумайте, мне очень жаль вас и вашу мать, но помочь я ничем не могу, а пустые слова бросать – не моя привычка.

      – Вот я, чтобы не бросать пустые слова, попыталась спасти Аду, и всё ей рассказала.

      Алексей с интересом повернулся к ней.

      – И что же?

      – Она устроила истерику, кричала, что я ревную.

      Алексей понимал, что смеяться в такой ситуации омерзительно, поэтому сдержался, что стоило ему усилий.

      – Вот и делай людям добро, не правда ли?

      – Я теперь не знаю, как быть.

      – Вы можете спать с чистой совестью, Елена, вы сделали всё, что могли. И, как правильно вы подметили, каждый в ответе сам за себя, так что дайте Аде думать о себе самой. Она предупреждена.

      Елена неудовлетворённо вздохнула. Вокруг её рта собрались морщинки.

      – А моя репутация?

      – Вы думаете, что пострадала ваша репутация? – удивился Алексей.

      – Конечно. Орловы теперь ославят меня.

      – Если они могут это сделать, значит, совершенно точно не стоят вашего внимания. Я думаю, всё образуется, прекрасная Елена. Не терзайте своё великодушное сердце.

      Елена вновь улыбнулась, ободрившись. Алексей подал ей руку, и они пошли по направлению к дому Ваеров. Как было чудесно ощущать чью-то силу, знать, что ты не одна, что тебя защитят и утешат. Елена с благоговением прижалась крепче к его телу, будто боялась, что Алексей может раствориться в воздухе.

      Как было чудесно ощущать, что рядом с тобой ступает, семеня замшевыми туфельками на маленьком каблучке, прекрасная девушка, ждущая от тебя помощи и заботы! Алексей впервые со времён смерти матери так сильно привязался к другому человеку, и это чувство и пьянило, и мучило его. Он боялся, что не сможет сделать эту девочку счастливой, что она превратится в уставшую от брака растрёпанную ворчунью. «Что я такое думаю, – ужаснулся он, глядя на её тонкий профиль, – она никогда не изменится в худшую сторону».

      Так ясно и глубоко ощущая близость любимого существа, он забыл о своих смешных страхах.

      – Елена, я сегодня ходил к вашему отцу просить вашей руки.

      Она вздрогнула, подняв на него расширенные глаза, не поняв ещё до конца