Серебряная лилия. Сергей Валдимирович Семеркин

король. То есть первые аналитики придерживались мнения, что центр королевства там, где герцог Ардо. Однако гражданская война не началась, а иначе это была бы совсем другая история…

      Крючкотворцы от писак утверждают, что Грин на каком-то древнем языке означает зелёный, но чтобы назвать зелёным Грина… он с десяти лет на улицах и сейчас мы говорим не просто о пребывании ребёнка за пределами отчего дома, просто гулять – это не считово, ведь понятно, что мальчишки начинают осваивать окрестные дворы и переулки гораздо раньше, чем в десять лет. Грину стукнула одиннадцатая весна, когда на него завели первое дело в управе, с четырнадцати ему доверяли люди, имена которых не произносят попусту даже болтливые языки в харчевнях Гиля. Но только в семнадцать сердце Грина проснулось. Кто же вдохнул в плоть нечто большее?

      Маргарита… но вы не успеете произнести это слишком длинное имя, как острая на язык и резвая на ноги оторва уже скроется из виду. Рита – так её звали на улицах вольного города Гиля, но даже эту укороченную версию имени произнесешь и улыбнешься, а она уже сворачивает за башню, что отделяла один двор-колодец от другого, ну и как тут её поцелуями воздушными догнать? Не говоря уж о поцелуях более близкого радиуса действия. Но не по этому поводу Грин мучился в эти погожие деньги! Вот если, к примеру, на дарственном медальоне в виде сердечка выгравировать: «Маргарита» – так она его запросто может о камни со всего размаха… и что тогда? из сердца вон?! А если просто «Рита», то на её шестнадцатый День рождения не будет ли слишком фамильярно? Однако сомнения Грина рассеяло то соображение, что подходящего медальона он не мог найти в лавках или украсть… какие-то они уж слишком блеклые, по сравнению с Ритой. С детства эта загорелая и исцарапанная попрыгунья была заводилой и сорванцом почище многих мальчишек. За ней всегда следовала свита, и как у каждой королевы эта свита часто обновлялась. Говорят, у комет происходит то же самое с хвостом, но кто же этим астрономам поверит, да и что нам до комет? А сейчас… Рита расцвела, движение её стали не мене быстры, но более грациозны, она научилась ручкой небрежно отбрасывать золотые кудри назад, а ветер услужливо их волновал, и от этих вибраций волновались все мужские сердца (да и некоторые женские) в радиусе прямого попадания стрел Амура… и наконец – это уже удар ниже кортика! – она сменила шорты на юбки. Юбки, понимаете и весьма короткие! Ну, кто такое мог про неё подумать ещё полгода назад?!

      Грин обдумал план и, не успев как следует всё прикинуть, уже ринулся его исполнять. Он издалека заприметил Олафа – художник разложил свой мольберт и погрузился в смешивание цветов. Грин прищурился… и вспомнил: однажды Олаф рисовал площадь Согласия с портика школы Искусств. Тогда многие к нему подходили и цокали языком, мол, а почему нет башни купца Сутягина? Эта башня считалась одной из самых высоких и красивых в Гиле, а сам Сутягин – одним из самых жадных гильских купцов. Он использовал все лазейки в законах, чтобы отжать