Зеленая палочка. Константин Олегович Гирлин

непривычный, диковинный, как сладкая «конфета для души». Над головой раскинулись росписи высокого купола, и несмелый утренний свет, рисовавший кисточками в храме, давал фрескам жизнь. Кадило, свечи… и духота. Голова «ходила», дурно было, всюду мерещилось, «гудело»… «Но все было „слишком чистое“, – вспоминал Адам в „откровениях“. – Это и вывело меня из себя! Тут как бы „раздвоение“ меня случилось. События последних месяцев, безликие дни, окрашенные моими гадкими поступками… и тут еще – набожный народец, „святоши“, – все здесь сошлось в одну точку, и как будто „толкнуло“ меня что-то в эту точку. Ошпарила кипятком, эта другая реальность».

      Адам наспех перекрестился и сразу попал в какую-то очередь. Так у него была возможность осмотреться, не привлекая к себе внимания. Позже он рассмотрел: эта очередь была для того, чтобы приложиться губами к каким-то трем иконам. Люди робко поднимались на солею и лобзали огромный резной иконостас. Взывали, воздыхая: «Боже, очисти мя, грешного!» Служили очень благолепно… хор пел что-то непонятное; батюшки ходили: входили и выходили из алтаря с видом строгим… восклицал басистый дьякон, всходили на амвон, возводили орарь над молящимися. Некоторые книгу читали – молитвы. Кто-то с четками, кто-то с листочком «с грехами» – прижимал, чтоб никому не показать: подошел – повернулся, поклонился всем – «Простите, Христа ради». В ответ говорят: «Бог простит» – это тихо… Лица преображались, и все умалялось, становилось маловажным… «Это все так… неправда! Или?.. Что же – Бог?! Иное измерение, новое, неизвестное: я ощущал это и сопротивлялся. Во мне ежилось, брыкалось, билось истерически… демоническая сила… Что-то очищало меня, больно смывало все грехи, выскабливало каждую темную точку моей отрекшейся от Бога души». В другой части храма шла бойкая торговля – вертеп разбойников. «Я кидал им ехидные рожи, – чтобы подбирали… чтобы знали, как презираю! Одну такую „рожу“ поймал священник… живое лицо, изумительной искренности… – он унял меня мирным взглядом – и я „узнал“ свою вину…»

      Примечания

      1

      А. К. Гирлин (1955 – 2001).

      2

      Лови момент (лат.).

      3

      В детстве старший брат Льва Толстого, Николай Толстой, играя с другими детьми, рассказал, что вырезал на зеленой палочке секрет всеобщего счастья и закопал ее на краю оврага. В конце жизни Лев Толстой неоднократно завещал похоронить себя там, где «Николенька» закопал палочку.

      4

      А. С. Пушкин