Без предела. Юсси Адлер-Ольсен

это знает, а кроме того – виновен ли он в совершении преступления; где он находится в данный момент и каким образом Хаберсот…

      Ассад перестал прыгать.

      – Карл, замолчи, – перебила его Роза. – Я проверю, работает ли принтер Хаберсота, и попробую распечатать всю доступную информацию об автоклубе, хорошо? Попробуем начать с этого.

      Карл вытащил из кармана телефон и в который раз констатировал, что батарея почти разряжена. Он набрал номер комиссара полиции Биркедаля.

      – Говорит Карл Мёрк. Хочу сообщить вам две вещи, – лаконично произнес он, когда установилось соединение. – Мы забираем все материалы, собранные Хаберсотом, в Управление полиции, хорошо?

      – О да, думаю, наследники будут счастливы. Но зачем вам это?

      – Нам попросту стало любопытно – должен же хоть кто-то проявлять любопытство… А во-вторых…

      – Карл, – прервал его Биркедаль, – если вас интересуют какие-то подробности, вам стоит побеседовать с человеком, который в свое время официально занимался этим делом. Это добродушный парень, так что приберегите ваши насмешки для него, ладно? Он настоящий работяга и прекрасно справляется со своими обязанностями. Так что переключаю вас на него. Его зовут Йонас Равно.

      – Я хотел бы выяснить кое-что еще. Удалось ли вам обнаружить в жилище Бьярке Хаберсота что-то, о чем нам необходимо знать? Мотивы самоубийства, например?

      – Нет, ничего. Его компьютер битком набит порнографическими фотографиями гомосексуальной направленности да какими-то старыми играми.

      – Пришлите его нам, когда закончите ваши процедуры, хорошо?

      – Ну, тогда пеняйте на себя. Переключаю на Равно.

      Из трубки послышался усталый голос, который отнюдь не стал бодрее, когда Карл сообщил, по какому поводу он позвонил.

      – Хотите верьте, хотите нет, но я изо всех сил старался помочь Кристиану Хаберсоту, – произнес утомленный человек на другом конце провода. – Проблема заключалась только в том, что у нас с ним ничего не вышло, к тому же одновременно приходилось работать над множеством других дел – и тогда, и после. Как ни крути, все-таки почти двадцать лет прошло, не забывайте.

      Карл кивнул; ему не надо было объяснять специфику этой работы. Если и можно быть уверенным в чем-то в этой жизни на сто процентов, так это в том, что преступления как совершались, так и будут совершаться.

      – Хаберсот подозревал мужчину из «буханки», которого выделил в фотоальбоме девяносто седьмого года. У вас есть предположение, кто мог дать ему этот альбом? И еще – делился ли он когда-нибудь своими подозрениями с вами?

      – Мы с Кристианом не обсуждали это дело в течение последних пяти-шести лет. Вернее, я даже запретил ему возвращаться к нему в разговоре со мной, если только у него не появятся какие-то действительно существенные новые подробности. Он должен был лишь исполнять свои обязанности в патрульной службе. И потому я исхожу из того, что едва ли мы сталкиваемся здесь с какой-то существенной деталью. Очевидно, он откопал это в последние годы.

      – А как насчет вас? Попадалась ли вам в связи с данным делом какая-либо деталь, которая позволила бы