Крещение Новгорода. Сергей Пациашвили

зависит от того, что ты хочешь сказать.

      – Интересно, а зачем тебе этому учиться?

      – Отец говорит, что это нужно, чтобы вести хороший торг.

      – Вот как? А что сам тебя не научит? Времени нет? А меня сможешь научить?

      – А зачем тебе? – удивлённо взглянул Костя на Садка. Гордо смотрящий мальчишка в грязной измятой рубахе, которая явна была ему велика и сползала аш до колен.

      – Торговать буду, богатым стану, – отвечал Садко, – вот, возьми.

      Людинский мальчишка задрал рубаху, запустил руку в складку широких штанов и достал небольшой кожаный мешочек.

      – Твои гривны. Я у брата старшего стащил, у Щегла, а он украл их у тебя. Щегол их спрятал, чтобы отец не отобрал, а я проследил, где он их спрятал.

      – О, слава богам, – обрадовался Костя, забирая монеты.

      – Я тебя больше в обиду не дам, – говорил Садко, – от собак буду защищать, да от наших, ты только научи меня этим каракулям. Кстати, а как этих двоих здоровяков зовут?

      – Василий и Святослав, – отвечал Костя, – самый крепкий – это Василий.

      – А они мощные, не всякий сможет с Щеглом справиться, а Васька справился. А сколько этому Ваське лет?

      – 12.

      – Ой ли? А моему брату – 14. Я, правда, тоже как-то его заборол, давно уже. Он не такой сильный был тогда, но уже злой. В тот же день с толпой друзей меня избил от души, у меня ухо потом весь день свистело и потом ещё неделю болело.

      Садко и Костя Новоторжанин очень быстро подружились. Людинский мальчишка как мог учился и действительно защищал своего нового товарища. Садко был сыном людинского торговца-варяга – Зигмунда, бывалого моряка и воина. Так случилось, что часть воинов-варягов в Новгороде вошли в дружину и пользовались большим почётом. Прочие же остались наёмниками, и поселились в Людином конце. Многие здесь занялись торговлей и за короткий срок стали наводить в конце свой порядок, подчиняя и сметая всех, кто вставал у них на пути. Садко плохо помнил своего отца, но помнил, что жили они очень богато. Долго такое продолжаться не могло, и однажды местные мужики устроили людинским варягам жестокую и подлую расправу. В честном бою они не могли одолеть немногочисленных викингов, ночью же перерезали почти всех. Зигмунд храбро сражался и ранил двоих врагов, но их было слишком много, и уже израненному и обессилевшему викингу залили в горло расплавленную медь. Нападавшие поделили имущество торговца между собой. Кому достались рубли, кому – изба, а разбойнику по прозвищу – Волрог, раненному Зигмундом, досталась его жена. Вместе с женой он получил и её малого сына, которому теперь должен был стать отцом. У Волрога уже была жена и много сыновей и дочерей от неё. Люба – женщина Зигмунда, стала его второй, а после смерти первой, единственной женой. Детей с новой женой Волрог не нажил, объясняя это тем, что он и Люба были слишком из разных племён. Садка отчим не любил. Мальчишка рос не в викингов плутоватым, отвагой порой напоминал собой отца, в работе же от него было мало толку. Правда,