Код Гагарина. Дмитрий Юрьевич Дубинин

друзья, оказался в плохое время в плохом месте.

      – Да не друзья они мне.

      – Уж наверное. Но не в них дело. Говорю открытым текстом: эти пиндосы ничем не лучше и не хуже многих других, кто имеет интерес до известных тебе документов. Будь дело в Штатах, они бы тебя уже давно за яйца подвесили и иголки под ногти загнали. Здесь они, конечно, осторожничают. Но мы осторожничать не будем. Если ты, конечно, не отдашь нам документы. Поверь, они тебе совсем ни к чему. Даже если ты их прочтешь и сумеешь извлечь из них информацию, ничего доброго не поимеешь. А вот неприятности – это точно. Очень крупные неприятности. Живешь ты вроде бы не один… Думаю, ты меня понял?

      Я внимательно посмотрел на Артема. Это был действительно не гопник. Он казался куда более серьезным типом, нежели случайно убитый нами гоблин. Интересно, они оба из одной и той ли он шайки, которая убила Павла? Наверняка эта гнида знает убийц. Взять бы его за шкварник, да притащить прямо в следственный комитет… А лучше в убойный отдел – опера-то покруче следаков будут…

      – И пойми: ничего личного, – вдруг сказал Артем, наверняка прочитавши на моем лице что-то такое-этакое. – Мне, знаешь, лишние головняки тоже ни к чему. Давай так: завтра в это же время я наберу твой номер, ты выйдешь сюда и отдашь мне документы. Поверь, тебе же будет спокойнее!

      Парень был сама искренность. Я ему, вообще-то верил. Если честно, знай я точно, где лежит письмо, вот сейчас бы встал, принес его и отдал. И забыл бы все эти дела вокруг него как страшный сон. Павел?.. А что Павел? В конце концов, я что – память о нем предаю, что ли? Да и душевное состояние американцев мне по большому счету, до лампады. Главное, что они платят мне.

      – Я поищу, – негромко сказал я.

      – Вот и договорились, – сказал Павел. – Давай уточним твой телефон.

      – Я думал, вы про меня уже все знаете, – произнес я. Но номер таки назвал.

      – Да, есть кое-что, – серьезно сказал Артем. – Кроме того, ты вообще какой-то популярной личностью становишься.

      – Это ты о чем? – насторожился я.

      – Кури интернет, – как-то уж очень по-гиковски сказал Артем, вставая. Но был он серьезен, не улыбался. И руки на прощание не протянул. Меня он, впрочем, этим не расстроил.

      * * *

      «Покурить интернет» было делом недолгим. Я обнаружил, что моя фамилия склоняется не только журналистом Чаповаловым, но и каким-то блоггером, уверявшим, что я когда-то, будучи директором фирмы, якобы заставлял его выполнять наказуемые законом деяния. Ну там, черныя и серыя бухгалтерии, «схемы ухода» и прочие штучки, без которых не обходится ни один бизнесмен в Российской Федерации, если не хочет разориться, конечно. Блоггер при этом упоминал фамиию Чаповалова – вот, типа, насколько уже хорошо про Маскаева все знают. Я, конечно, далеко не ангел, и знаю, что по моей персоне нет-нет да и всхлипнет уголовный кодекс (а покажите мне более-менее благополучного соотечественника, по которому не рыдает хотя бы кодекс налоговый!), но я не выношу, когда мне пытаются приписать поступки, которых я не совершал.

      Решив заняться поганым журналистом завтра, я отправился на кухню, где расстроенная Татьяна собирала