Новая жизнь. Анна Романовна Май

высмеет, бросит. Рядом с хорошим мужчиной им некомфортно. Вот они и связываются с разным отребьем, даже если хотят быть только с нормальным хорошим мужчиной. Вот тебе и выходит «семейная карма»! А на самом деле просто дурная привычка и комплексы. Но я переломлю это – зря я, что ли, в последние годы столько психологических книжек прочла? Хватит с меня Ананасовых и Борисов! Достаточно эти уроды попили моей кровушки.

      Поехала на Сенной и Троицкий рынки. На Сенном купила 3 красивых кружевных трусиков, больше ничего привлекательного там не обнаружилось. Особую ставку я делала на Троицкий, который мне так расхваливала Наташа – дескать, самая дешевая барахолка в городе, и самая большая. В результате я получила огромный фиг вам: там были или старушечьи панталоны до колен, или жуткое турецкое уродство из синтетики. Купила несколько футболок и 3 лифчика. Вообще-то я бюстгалтеры не люблю: в них так противно, особенно в жару: сиськи преют. Но и зимой к вечеру чувствуешь, будто сняла удушающий гипс. Моя грудь, слава богу, и так стоит. Но вдруг за границей считается неприличным ходить вот так, свободно, когда из под тонкой майки торчат соски?

      Вернулась домой, примерила трусики. Катастрофа! Они мне малы. У меня есть всего одни приличные трусы! Прочие лохмотья стыдно и одевать, и на веревке при ком-то сушить. А до отъезда сутки.

      30 апреля 2004, пятница

      Фертов вдруг позвонил мне в полпервого ночи, когда я как раз закончила писать последнюю статью и собиралась лечь спать. Пьяный.

      – Почему, – говорит, – ты не хочешь отдать книги нашим друзьям прямо в аэропорту? Они к нему ближе живут, зачем им к тебе тащиться?

      Как объяснить, что я ни разу не видела Роберто и его сына? Мне и так будет страшно неудобно. А им-то как, особенно если учесть, что Роберто ожидает увидеть фотомодель, какой я была шесть лет назад! А тут еще какие-то левые родители чужой знакомой. Я и без того буду чувствовать себя полной дурой. А потом приятели Фертовых напишут в Питер о том, что я приехала к людям, которых даже не знаю в лицо! Когда вернусь обратно, надо мной не будет смеяться только ленивый: «Как съездила? Хорош оказался женишок по переписке?». Ну уж нет! Я так позориться не хочу.

      – Видишь ли, Вова, – проникновенно сказала я. – Поверь, у меня есть веские причины, по которым я не могу увидеться с твоими друзьями в аэропорту.

      – Почему? – не унимался Фертов.

      Я повторила второй раз, третий, двадцатый – но с каждым разом Фертов становился все агрессивней и напористей. Я предложила перенести беседу на утро, но он заартачился. В конце концов, заявил:

      – Если ты не отдашь им посылку в Хитроу, я тебя завтра не повезу!

      – Тогда я не смогу твои книги передать! – парировала я.

      – Да пошла ты! – я хотела ответить тем же, но он уже бросил трубку. Пьяная свинья! Ничего, с утра закажу такси. Наверное, это обойдется в тыщу-полторы. Это, конечно, не 500 рублей, как мы с Фертовым договаривались. Но зато с гарантией! Козел! Фиг я с тобой больше