Солнце слепых. Виорэль Михайлович Ломов

четыре утра, на рассвете.

      – Что вы говорите? То-то вас не видно в обществе!

      На следующий день Анна Семеновна с трудом продрала глаза в четыре часа ночи («утра»!) и, пошатываясь, вышла на палубу. В кресле курил мужской силуэт. В полумраке это было очень красиво.

      – Позвольте огоньку? – хрипло обратилась Анна Семеновна к силуэту и: – Позволите? – села рядом.

      Силуэт щелкнул зажигалкой. Колеблющийся свет упал на лицо.

      – Это вы, капитан? – Анна Семеновна задула огонек. – Предпочитаю прикуривать. Старая военная привычка.

      – Воевали?

      – У Доватора. А вы?

      – В разведке.

      – Швейцария, Берн?

      – В Швейцарии, точно, Берн, а в Полесье болота. «Беломор»?

      – Какое зрение у вас!

      – По запаху.

      – «Беломор», кэп. Это, капитан, наша общая с вами судьба. Но скажи мне кто повторить ее еще раз – ни за что!

      – Женщине подходит имя Нетнетнизачто, – сказал капитан. – Я несколько месяцев провел на Севере. С берега наблюдал за передвижением кораблей. У меня тогда был один только шоколад и трава. Шоколад кусковой, горький, приличный шоколад, сейчас такого нет. Мешочек сухарей. Ручей с хорошей водой. Фляжка со спиртом. И нескончаемые дни и ночи, закаты и рассветы.

      – Как хорошо вот так встретить утро, рассвет… Полюбоваться луной… Завидная у вас профессия, капитан! Везет же мужчинам: вы можете быть капитанами!

      – Кому везет – тот и везет.

      Ответ Дрейка привел Анну Семеновну в восторг.

      – Все-таки как мало у нас женщин не только капитанов, но и в политике, – продолжила она, собираясь затем перевести разговор на себя. – Оттого и безобразий много, и жизнь плоха.

      – Женщины идут в политику не от хорошей жизни, а – к хорошей.

      – Все-таки в политику идет больше мужчин.

      – Вот не думал, что вы феминистка. Не спится?

      – Да вот что-то… – Анна Семеновна сбилась с мысли, зябко поежилась. – Свежо, однако. Не мерзнете?

      – Надо чем-нибудь заняться, – посоветовал капитан, – коль не спится.

      – Пробовала. Не получается. Разве что – спиться?

      – Понарошку пробовали, – не отреагировал Дрейк. – А вы займитесь всерьез. Прямо сейчас.

      – Вы серьезно? Чем?

      – Поднимайте своих олухов на генеральную репетицию! Кстати, в десять часов будем в Константиновке.

      – Да что вы говорите! В десять часов? Где тут у вас колокольчик?

      – Есть ревун.

      – А можно?

      – Почему ж нельзя? Гена! Гена! Уснул, что ли? Посмотри, там впереди никого?

      – Пусто, вроде.

      – Ну-ка ревани!

      – Да вы что, капитан!

      – Ревани, ревани! Аврал!

      От рева пробудился весь корабль. Кто выскочил, кто выполз на палубу.

      – Что? Что случилось? Пожар? Тонем?

      – Внимание! – раздался усиленный мегафоном голос Анны Семеновны. – Начинаем генеральную репетицию! Рейд Первой Конной!

      Труба разбудила мертвых. Птицы заорали по берегам.

      – Первая Конная! Запе-е-вай! «Мы красная