.

склонилась надо мной, чтобы лучше расслышать. Я выдавила из последних сил:

      – Телефон… Стефан…

      Иришка передала мою голову в руки Веры Семеновны и кинулась за моим мобильником, который лежал на столе. Через несколько секунд я услышала ее срывающийся голос:

      – Это Ирина. Олесе плохо… Он бросил трубку.

      Иришка вернулась ко мне и начала махать ладошкой перед моим лицом.

      Стефан ворвался в кабинет, как врач прощупал пульс, осмотрел глаза, и как пушинку взял меня на руки.

      – Мы вызвали скорую, – сказала Вера Семеновна.

      – Пока она доедет будет поздно, – быстро сказал Стефан. – Похоже на инсульт. Я врач, я знаю, что делать.

      И он вышел со мной из кабинета. Я была в сознании, все слышала, но перед глазами все расплывалось. Стефан осторожно посадил меня на переднее сидение своей машины и откинул спинку так, что я почти лежала. Потом сел за руль и погнал машину на бешеной скорости.

      Голова кружилась, дышать было тяжело, но уже не так больно. Мне стало страшно. Я попыталась отвлечься от плохих мыслей, и тихо сказала:

      – Ты опять соврал.

      – Да. Отличная отговорка, на любой из вариантов – выживешь ты или нет.

      Блин, он даже не попытался меня успокоить.

      – Куда мы едем?

      – Ко мне.

      Он достал свой телефон и набрал номер. Видимо, никто не отвечал. Стефан набрал еще раз. Потом еще раз. И еще. И еще. Он злился. Очень злился.

      Машина остановилась. Стефан аккуратно вытащил меня и снова взял на руки. У меня в голове промелькнула мысль, что я не чувствую его прикосновений. Я вообще ничего не чувствую, прямо как в больнице перед разводом.

      Не знаю, каким образом Стефан открыл дверь своей квартиры, но мы попали внутрь. Он положил меня на кровать и снова достал свой телефон. Он набирал номер снова и снова. Так и не дозвонившись, со злостью зашвырнул свой телефон куда-то.

      Я смотрела на него. Находясь в покое, моя голова перестала кружиться и я смогла сфокусировать взгляд на Стефане. Он очень нервничал, и закрывал лицо руками. Я поняла, кому он не смог дозвониться, но все равно уточнила:

      – Стелла не приедет?

      Он протер руками лицо и, снимая пиджак, коротко ответил:

      – Нет.

      Мне было страшно и хотелось плакать. Я собрала всю волю и медленно повернула голову к окну, чтобы Стефан не видел моих слез. Краем уха я услышала шум воды в ванной. Надеюсь, это поможет ему успокоиться и что-нибудь придумать. А я должна быть сильной.

      Очень медленно я подняла руку, чтобы вытереть слезы и замерла, уставившись на внешнюю сторону ладони – по коже пробегала серая трещина, как по льду. Она начиналась между мизинцем и безымянным пальцем, сбегала ломаной линией к запястью и уходила под рукав водолазки. Я с трудом подняла вторую руку и коснулась пальцами трещины – она была гладкой, как будто нарисованной. На второй руке тоже была еле заметная трещинка, на ладони. Неужели, я вся покрылась этим рисунком?

      Я пододвинулась к краю кровати и села, свесив ноги на пол. Голова очень сильно закружилась, поэтому я не двигалась несколько