Путь бродяги. Нелёгкая дорога от детства до нынешних времён. Ruslan Decente

столе, сердце не выдержало, как я говорил ранее у нее были проблемы сердечные. В этот момент мой мир рухнул, так как маму я очень любил, я впал в жуткую депрессию и от бессилия агрессивнячал, кидался на милиционеров, орал, они вместо того чтобы сопроводить меня под конвоем на похороны, закрыли меня в карцер и периодически избивали и кололи меня психотропными препаратами, чтобы я успокоился. В тот момент я кричал, что выйду и убью начальника колонии за то, что я не поехал на похороны. После карцера ребята всячески меня поддерживали и пытались успокоить, в глазах у всех была пустота как и у меня. Боль ведь она не проходит, а лишь приглушается так и я жил с этой болью. Отец не разу не приезжал ко мне, также как и родственники, все отвернулись от меня. Лишь Боря с Радиком периодически приезжали, привозили мне сигареты, сладости и прочие ништяки. Так однотонно прошло ещё два года наступил 2000 год. Совершеннолетие я встретил в колонии, был я не один ещё у пару ребят было торжество, для нас организовали концерт те ребята, что учились пели песни, рассказывали стихи. А мы молча сидели и ждали перевода на взрослый лагерь мне оставалось отсидеть один год. Вот пришло время, этапа нас, тех ребят кому стукнуло восемнадцать готовили к перевозке на взрослый лагерь. Отправили меня, как нарушителя подальше от дома, в город Челябинск на ИК-2,ребята кому ещё отбывать по малолетке хорошо снарядили меня, были сигареты, чай, конфеты, хлеб. В Челябинске меня ждал всё, тот же коридор из ментов сопровождающийся толчками и ударами, всё тот же карантин. Пришло время заходить в хату, так случилось, что я попал к блатным, в этой хате отбывал вор, называли его Гурамом. К моему удивлению я поприветствовал их и не было никаких прописок, ко мне подошёл, мужик весь на цирлах и говорит: проходи мол садись, человек с тобой поговорить хочет. Я прошел сел напротив этого Гурама, он спрашивал меня за, что заехал, кто я по жизни, хотя на тот момент он всё знал. Я сказал, что сел я за тяжкие телесные, сюда заехал с малолетки, по жизни я Басота. Он сказал: красавец садись свой человек, не зря люди за тебя маляву кинули. Вот твой лежак, и указал на шконку рядом с собой. Как выяснилось позже ему звонил Махно и сказал, что заедет его человек. Тем самым человеком был я. Обстановка у них была намного проще, чем на малолетке, был порядок и чистые людские отношения на добром слове. И в Челябинске эти нелюди милиционеры изрядно потрепали, но я всё отвергал их режимы, никого не сдавал и на их условия не соглашался. Таким образом заслуживал себе достойное имя. Да и Гурам многому научил, многое рассказал о блатном мире. Ребята Радик с Борей так и возили мне ништяки, раз в месяц точно на свиданку приезжали. Срок мой подходил к концу, в душе я так надеялся, что отец меня встретит, обнимет, представлял себе этот момент. Вот пришёл мой день освобождения 2001 год. Погода на улице такая же ясная и теплая. В хате я со всеми попрощался и пообещал не забывать их. Вот тот самый момент,