Эпизоды любви. Сергей Яковлев

Для вас, между прочим, – Андрей обнял, сидевшую рядом жену, и чмокнул в губы. Юрка покосился на целующихся родителей.

      – Не подлизывайся, – Катя слегка отстранилась от мужа. Она уже перестала сердиться, и тон ее был скорее не отталкивающий, а заигрывающий. – Так, мужчины, давайте уже закругляться. Юра! Завтра конфеты будешь есть. Сейчас уже поздно. Быстро на горшок, и спать, – и она начала ссыпать конфеты обратно в кулек.

      Андрей, подхватив сына одной рукой под грудь, а второй – под бедра, понес его в спальню.

      – Полетели, полетели, – облетая, попадавшиеся на пути предметы, Андрей закладывал широкие виражи, сопровождая маневры характерными звуками работающего мотора.

      Юрка расставил в стороны руки и тоже затарахтел как заправский самолет.

      – Только не надо ребенка разгуливать, – Катя взяла мишку, намереваясь посадить его на стол.

      – Мишку мне! – закричал, увидевший ее движение, Юрка.

      – Возьми, – она протянула игрушку сыну. «Самолет» медленно развернулся, и, подлетев к маме и чмокнув ее в щеку, взял на борт нового пассажира, после чего плавно произвел посадку на взлетной полосе детской кроватки.

      – Спокойной ночи, – Андрей Владимирович, укрывая сынишку одеялом, поцеловал его в губы.

      – Папа, – шепотом позвал Юрка.

      – Что?

      – Почитай.

      – Спи, поздно уже.

      – Ну самую капельку, – жалобно попросил малыш. Он высунул из-под одеяла тоненькую ручку, и, сложив большой и указательный пальцы, показал, какую маленькую капельку надо почитать.

      – Что тебе почитать? – Будучи в хорошем расположении духа, Андрей Владимирович был готов уступить просьбе сына.

      – Сказку, – тут же устраиваясь слушать, сообщил Юрка. Он, крепко обнял мишку, и, почти с головой, залез под одеяло. И теперь на подушке оставались только две пары карих глаз и два маленьких носика. Один – медведя, а один – Юркин.

      – Нет, сказку это долго. Мама заругает.

      – Тогда стихотворение.

      – Какое?

      – Про мишку, – Юрка крепче прижал к себе нового друга.

      – Про мишку? Ну давай про мишку, – вспомнив Сашины слова, Андрей Владимирович принес в комнату зеленую тетрадь, и, раскрыв, начал искать стихотворение. – Ага. Вот.

      – Мишка дремлет на твоей подушке, – начал Андрей Владимирович.

      – Да, – подтвердил, обнимающий мишку, Юра.

      – Твой любимый и старинный друг, – продолжил чтение отец.

      – Да, – снова согласился с ним, сын.

      – Не смотри на то, что он – игрушка, – Андрей Владимирович сделал паузу.

      – Да, – вставил свое слово Юрка.

      – Он мудрее многих, кто вокруг, – закончил четверостишие отец.

      – Да.

      Так они и продолжили чтение. Андрей Владимирович читал строчку, делал паузу, а Юрка тотчас вставлял свое неизменное «Да».

      – Если тебе весело – смеётся.

      – Если страшно – отведёт грозу.

      – Он щекой своей к тебе прижмётся,

      – И впитает горькую слезу.

      –