Талисман. Вадим Фридрихович Агапов

они тоже живые. Надо только уметь разбудить в них душу», – продолжал размышлять я, разбирая старые открытки. Поздравления, пожелания, 8 марта, 7 ноября, 1 мая, новый год и прочее… «Меняются не вещи, меняемся мы», – подумал я и вздрогнул. Из комнаты, где искал Арсений, раздался жуткий грохот. Я, с открытками в руках, понёсся к нему, ожидая увидеть, по меньшей мере, землетрясение! И оказался близок к истине: среди немыслимого бардака, который он устроил во время поисков, на полу лежал массивный трёхстворчатый шкаф! Арсений уронил шкаф!

      – Всё нормально, – упредил он мой вопрос, – я случайно.

      – Как можно уронить шкаф?! Случайно?!

      – Мне нужно было посмотреть стену за шкафом, я попытался его отодвинуть, и ножка подломилась. Старьё. – пожаловался он.

      – Стену? – я покачал головой. – И что стена?

      – Капитальная, – ответил он, – а что ты нарыл?

      И он взял у меня из рук пачку открыток, которые я просматривал и с которыми вбежал в комнату.

      – Доктор! Ты прирожденный детектив! – радостно воскликнул он. – Эврика! Нашёл! Ты уже всё просмотрел?

      – Нет, – озадаченно ответил я.

      Арсений стал внимательно читать открытки.

      – Какая удача, что раньше на письмах ставили и адрес, и дату! Попробуй по смске, или по мейлу понять, где живёт адресат? – он передал мне обратно пачку открыток, – давай, досматривай, и будем обсуждать!

      Я вернулся в прихожую. Действительно, все открытки были написаны Устинье Филипповне, которая жила не где-нибудь, а в Лахте! На Гартнеровском переулке, в доме номер 3. Судя по тому, что номера квартиры не стояло, это был частный дом. И проживала она там и в 1960-ом году, когда фотографировалась с мужем, и в семидесятых. Да, прирождённый сыщик… Я вздохнул.

      Последнее, что осталось просмотреть, была толстая старая тетрадь в клеёнчатой обложке. Я начал листать этот гроссбух и понял, что это было что-то вроде финансовой ведомости, начиная с шестидесятых и заканчивая восьмидесятыми годами. У меня появилось отчётливое предчувствие: эта тетрадь содержит полезную информацию! Так иногда бывает, когда смотришь пациента, – он ещё не начал рассказывать, а ты уже подозреваешь, чем он болеет. Никакой мистики, просто опыт.

      Устинья вела записи: кто, когда и за сколько снимал у неё комнаты на лето. Мечта налогового инспектора! Прекрасная привычка – всё записывать! И вот – то, что мы искали: 1968 год, Ухтомские, снимают дачу на всё лето! Вот теперь – эврика!

      – Арсений! – заорал я. – Нашёл!

      Он тут же появился рядом со мной, я ткнул пальцем в фамилию Ухтомские, он мельком взглянул, а затем стал листать всю тетрадь.

      – Да, – приговаривал он, – отлично, доктор, отлично!

      – Так ты уже пролистнул! – удивился я. – Ухтомские раньше были!

      – Нет, – неожиданно покачал он головой, – Ухтомские меня особенно и не интересуют! То, что они были знакомы и жили у Устиньи, мы бы и так догадались. Гораздо интереснее – остальные съёмщики! Классная бабка была, – ни к селу, ни к городу добавил он.

      Убираться