Oldman from the Haselhope-city. Elias

час огромные небоскребы города были уже видны как на картине к которой подошел и начал рассматривать. Пассажиры выбежали из своих комнат и начали глазеть на великий город. Огромные здания стояли и ни одно из них даже не колышется. Где-то там были клубы дыма которые шли в левую сторону города. Куча кораблей, то приплывали, то отплывали. Одни грузовые с кучей товара, другие пассажирские. Стало видно порт. И там было столько кораблей, что по всем можно было пройтись и не упасть в воду.

      Нилл сидел в рубке Джона и смотрел на огромные здания, которые все шли и шли вверх. И здания были самыми разными в интерьере.

      – Вот мы и в Хасельхопе, друг. – проговорил Джон и задымил свою трубку во всю. – Прекрасный город. Я здесь часто бываю. И хочу переехать жить сюда.

      Нилл посмотрел на капитана.

      – В чем проблема, капитан? – спросил он.

      – Жена говорит, что не хочет в слишком большие города потому что большая преступность и ей не нравится дышать химией. Но вот именно, что заводы в большинстве строят в Северном Хасельхопе. А там и живут отбросы. Не знаю в общем. Уговорю ее как-нибудь. – Джон повернул руль и теплоход обогнул плывущий на него грузовой корабль «Дилан».

      – А где вы живете, Джон?

      – Далеко от сюда. В самом Митл-Класаро. Там и живу с 1812 года. Страна красивая ничего не скажешь, но однако что-то не так. Меня сюда тянет. Был-бы я молодым как ты тоже сюда рванул-бы. – Джон положил трубку в карман и сказал моряку:

      – Клар! Труби якорь мне в глотку!

      – Одну секунду, Джонни. – Моряк с длинным лицом и с оранжевой бородой вскочил с дивана, что стоял в конце рубки специально для моряков и подбежал к канату и дернул его. Раздался сильный и чуть подавленный гудок.

      – Ну вот он Хасельхоп. Здесь много успеешь в своей жизни. Говорю тебе как человек который уже вот сорок девятый раз приехал сюда, что в этом городе есть все о чем ты думаешь. – сказал Джон и достав трубку с кармана начал пускать ароматный дым от «Amstron-Dex». Но Нилл ненавидил когда курят, но когда дымил сам Джон Имфро-Диглс, то Нилл ничего против не имел.

      «Джоног» подобрался к пустому месту в порту и примкнул к каменному берегу. Моряки опустили с «Ноги Джона» деревянные мостики, которым было больше лет чем самому теплоходу. Пассажиры с тяжелыми сумками и огромными, набитые чем-то, чемоданами начали подходить к мостикам. Их опустили три. Нилл сказал Джону:

      – Спасибо, капитан «Ноги Джона». Вы мне рассказали то, чего мне мой отец никогда, думаю, не рассказал. И я благодарен. Тем более, я знаю что-то о самом Джоне Имфро-Дигласе!

      – Ещё встретимся, Ниллсон. – проговорил капитан. – И еще. Отелей здесь много, даже больше чем много, но не все они хороши. Я бы советовал поселиться в Нортонский отель, Бенуа-отель, Дилонариоанальский отель мистера Оуана Доно или же еще хороший отель это Флан-гранд. – Нилл записал в свой дневник, куда записывал свою жизнь с шести лет, именно тогда Нилл научился писать. В его дневнике было переписано страниц тысяча точно.