Дополнения. Сергей Анатольевич Лаврушин

разница?! Хорошая идея не знает языковых барьеров, – видно, что Наташа вдохновлена и готова оскорбиться, поэтому я не продолжил, а снова обратился к нашему хозяину.

      – А на втором этаже кто-нибудь живёт?

      – Да, дед c бабкой.

      – Твои?

      – Нет, чужие.

      – Иногда они на нас орут, – жалуется поэтесса, медленно выходящая из транса путём причёсывания.

      – Что ж вы такое делаете? – интересуется Олег.

      – Играем, поём, плохо закрываем входную дверь…

      – Я знаю, ты не будешь продолжать, но всё равно скажу: не продолжай.

      – Так всё-таки по поводу поём-орём, давай видео смотреть. Включайте уже! – требую я.

      Мы рассаживаемся перед малюсеньким ноутбуком и ждём. Вот пошла картинка и сопровождает её гадкий звук встроенных колонок. В доме не было ни нормальной акустики, ни переходника для подключения комбика. Я боялся, что ничего не будет слышно, что моего баса вообще не будет слышно, однако он пробивался ровно настолько, чтобы удовлетворить моё первое нестерпимое любопытство.

      Посмотрели вступление и первую песню.

      – Вообще-то неплохо.

      – Да, так кое-где недочёты.

      Подошли к монологу про Дракулу и синкопу. Смотрю на себя: не ожидал, что у меня в тот момент была настолько кислая рожа. Ну правильно, а нафига она это рассказывает минут десять? Альбом, значит, записали. Ни тебе спасибо… он же плохого качества, типа косяк, но хоть что-то.

      – А можно перемотать? – гримасничает Наташа.

      Всем понятно, почему она это просит.

      – А вы мою запись тоже через эти же колоночки слушали? – догадываюсь я

      – Да.

      – Вы ж тогда там ни черта не разобрали, вам не интересно, как я там всё смикшировал? Не пробовали в наушниках, например, покачественнее послушать?

      – Тихо! – обрывает Олег, его-то в записи не было, поэтому он не понимает моего возмущения.

      – А ещё этот придурок с голым пузом постоянно меня перебивал, – пожаловалась певица.

      – Наташ, это наш первый незнакомый фанат, а ты его так грубо… – упрекаю я.

      – Алкаш какой-то.

      – А ты думаешь, все твои потенциальные поклонники красивые, образованные и в бабочке?

      Смотрим дальше.

      После второго номера последовал очередной монолог о том, что следующая песня называется «Декабрь», и почему декабрь стал судьбоносным в её жизни. Конечно же мы перемотаем, какие вопросы! Наташа, помню, очень хотела спеть эту песню, но так как плохо помнила слова, стояла с листочком. К её чести надо сказать, она обыграла этот конфуз: листочек читался со слезами, грубо сжимался в руке, прикладывался к груди.

      – А если я следующий раз буду с бокалом в руке?

      – Или с черепом.

      – Бедный Йорик.

      – Вот это всё сейчас была дикая пошлятина.

      К четвёртой песне у сцены отрывался добрый десяток человек разного возраста, ну а мы смотрели дальше, и дальше, и дальше, затаив дыхание, чтоб ребята с видео не облажались.

      И вот в самом конце финальной песни, на последнем «та-дам» она бросает