Я ел свое лицо. Евгений Михайлович Алещенко

по бесцветным улочкам города. Его черный похоронный костюм четко совпадал с этим мирком. Он подцепил носком туфли пустую бутылку из-под минералки и принялся набивать ее что футбольный мяч. Пнув бутыль далеко в пыльный воздух, человек посмотрел наверх – огромные стаи ворон кружили в небе живой петлей, затягивая ее на тусклой шее солнца.

      Веселый, детский смех вырвался из недр клыкастой пасти:

      – А мне нравится этот Саша.

      Как будто в опровержение его чувств, стая ворон разлетелась черным хаосом, напуганная жалящей яркостью светила. Жалкий мирок начал сопротивляться, вдыхая в себя жизнь. Яркие краски нервно начали отражаться в окнах домов, зеленой траве и цветущих деревьях. Унылые звуки одинокого ветра сменил многогранный щебет птиц. Природа впустила в себя живое, приводя все в движение.

      Человек создавал контраст, впитывая и растворяя в себе свет и радость. Он был крайне удивлен:

      – Это может быть интересней, чем я ожидал.

      * * *

      – И когда ты будешь сдерживать свой порыв, зеленая темнота, поглотившая всю структуру мира, будет вгрызаться тебе в вены. Ты не выживешь.

      После его слов повисла тишина. Длительное молчание, казалось, начало с противным звоном разъедать воздух. Я долго наблюдал за своим собеседником.

      Наконец спросил:

      – А ты вообще кто?

      – Ты меня не узнаешь?

      Я всмотрелся – действительно, его черты были мне знакомы. Темный короткий волос, резкие черты на достаточно худом лице, кожа бледная.

      – И все же, кто ты? Не могу вспомнить.

      – Я Саша. – Последовал простой ответ.

      – А я кто?

      – Ты – это я. А я это ты. – Улыбка тронула его лицо.

      Действительно. Только какой-то слишком спокойный я. Каждая мышца на нем наслаждалась покоем. Взгляд карих глаз расфокусирован и… чист.

      – Плохо получился ты как-то, а где твоя щетина, плавно переходящая в бороду? Почему ты сидишь в позе какого-то буддистского монаха? Я себе ноги сломаю, если хотя бы попробую так сесть.

      Он лишь снисходительно улыбнулся мне. Странно, но я не мог понять, во что он одет – чем сильнее приглядывался, тем больше картинка расплывалась и убегала от моего понимания.

      Знойная пустыня раскинула свои жалящие объятия до самого горизонта во всех направлениях.

      – У меня для тебя кое-что есть. – Наконец сказал он, протягивая мне руку.

      Я взял то, что было в ней зажато. Это оказалась маленькая цветная фотокарточка. Мой глаз жадно впился в неясные контуры картинки. Что это?

      Вагон поезда. Я оторвал глаза от фотографии, так как меня окружил внезапный шум множества голосов, шагов и движений. Огляделся – я стоял посреди Московского вокзала. В руке зажат легкий чемоданчик с самым необходимым. Впереди – вагон-купе ждал принять меня в свое лоно. Мимолетный взгляд на часы – скоро отправляемся. Время еще есть, но делать все равно нечего. Зайдя в вагон, я быстро нашел свое купе, и был приятно удивлен, встретив там очень милую попутчицу.

      – Александр. – Поздоровался я.

      Улыбка тронула ее глаза:

      – Елена. Очень приятно.

      Я