События и судьбы. Валерий Николаевич Бердников

дом сгорел. Имущество растащили соседи. Жила Вера Евгеньевна теперь попеременно у родственников и детей, ставших уже взрослыми.

      Сколько бед пришлось перенесть этой маленькой, худенькой и слабой на вид женщине, но она не очерствела, и не озлобилась душой. Она продолжила учить детей грамоте, доброте, скромности, терпению, состраданию и прививать уважение к православной вере. Где смогла, окрестила внуков. Похоронили Веру Евгеньевну на старинном кладбище в Ярославле. О ней осталась добрая память.

      3. Ночью

      

      Алик проснулся ночью от щемящего чувства голода. Он перебрался через спящую мать и пошел сначала в туалет, а потом на кухню в надежде найти что-нибудь съестное. Но ничего не нашёл. Тогда он стал выскребать и вылизывать сковородку, на которой соседи вечером жарили картошку и оставили немытой. Мать застала его за этим занятием и, достав из шкафчика, дала ему половину соевой конфетки и забрала спать.

      Старшие дети Зина и Валерик спали спокойно. Поправив на них сползающее одеяло, она улеглась сама. Алик уткнулся в теплый бочок матери, скоро уснул, выпустив на подушку слюнку. Глянула на часы – 3 часа 20 минут. Некоторое время она лежала неподвижно, боясь разбудить сына, потом, осторожно потянулась и расправила свое уставшее за день тело.

      Она работала уборщицей в обкоме профсоюзов, получала немного, но могла сводить концы с концами. Платили пособие на детей и за убитого в первые дни войны мужа. Изредка многодетным семьям давали кое-что из продуктов и одежды от американской помощи по ленд-лизу. Она подумала, что картошка кончилась, но мука осталась ещё на пару недель и до получки – хватит. Утром она сварит «завариху». Скоро весна. Вспомнила, как прошлой весной она с Колей и детьми ходила за реку собирать песты и луговой лук. Ничего, доживем до весны – пойдем снова. Только вот Коли не будет с нами никогда. Она тяжело вздохнула. Подкатил ком к горлу, и навернулись слёзы. Будь проклята эта война, но надо жить. Скоро сон сморил её.

      4. Так сложилась жизнь

      Маленького белобрысого вихрастого мальчишку родные почему-то звали Тохей. Ранняя юность Тохея пришлась на революционные годы, и он запомнил их неразбериху, разруху и голод. Мать, кроме домашнего хозяйства и воспитания двоих детей, занималась шитьем на дому. Малыш крутился у ног матери и любил наблюдать, как ловко в её тонких пальцах блестящие ножницы, приятно похрустывая, режут выкройки из старых газет, как мать наматывает шпулю и заправляет её в челнок швейной машины «Зингер», как затем продевает нитку сквозь различные отверстия и начинает шить. Ему нравилось быстро вращающееся колесо машины и даже её стук.

      Отец его был квалифицированный медник-жестянщик и работал на заводе. А поскольку денег хронически не хватало, то он тоже подрабатывал дома ремонтом разной хозяйственной утвари. Тохей с восторгом смотрел на работу отца, который иногда разрешал ему подсобить и поддержать какую-нибудь жестянку или инструмент. От отца пахло