Почти сказка. Ирэн Бург

голые коленки, светлая кофточка с мелким узором из розочек. Расстегнутые верхние пуговки приоткрывали ложбинку меж ее упругих и нежных грудей. В этом одеянии она казалась трогательной, как Белоснежка.

      Эд притянул ее к себе. Бетти, доверчиво прижавшись к нему, слушала биение его сердца. Тук–тук, тук–тук, тук–тук – как будто мягкие теплые лапки невидимого зверька касаются барабанчика. Эд осторожно отстранил ее.

      – Мне действительно надо поторопиться. Отчим не любит, когда я задерживаюсь. Да и мать у меня довольно строгих правил. – Он осторожно отодвинул ее от себя. – Но ведь мы завтра встретимся? Позвонишь?

      – Всенепременно! Не сомневайся! – Она помахала перед собой ладошкой, где был выведен ряд цифр. – Обязательно позвоню. Я так рада, что мы с тобой встретились. А ты? Ты счастлив?

      Она потянулась к нему. Он потрепал ее по теплой щеке.

      – Безумно. Ну, я пошел?..

      Бетти взглядом проводила растворяющийся в ночном мраке тонкий силуэт, и сердце ее разрывалась от предчувствия счастья. Только когда стройная фигура юноши скрылась за поворотом, она разжала ладошку и, взмахнув рукой, подпрыгнула на месте.

      – И–и–и! – завизжала она, не в силах сдержать рвущегося из ее груди восторга, крутанулась вокруг себя и сорвалась с места.

      Широко размахивая руками, Бетти вихрем мчалась по улице. Теплый ветерок ласково обдувал ее разгоряченную кожу. Она влюбилась! По–настоящему! С поцелуями и… Кажется, она была совсем безрассудной, ну и пусть! Взгляд его синих глаз околдовал ее, его теплые губы заставили забыть обо всем на свете.

      Вытянутые вдоль тротуара в шеренгу клены неодобрительно качали руками–ветками, а Бетти все бежала и бежала, не замечая ничего вокруг. Радость переполняла ее, казалось, еще немного и она взлетит!

      2. Кружащие бабочки

      Около своего дома Бетти чуть не сшибла с ног соседку. С таксой на поводке та шла ей навстречу. Собачка тонко и пронзительно залаяла.

      – Ну, тебя! Сто лет меня знаешь, все равно лаешь. – Бетти отмахнулась от глупого пса ладошкой с выведенными шариковой ручкой драгоценными цифрами.

      – Вот неугомонная. Носится тут по ночам, собачек пугает. Нет, чтоб дома сидеть, уроки учить, – проворчала соседка.

      – Сейчас каникулы, – парировала Бетти и в два шага была на крыльце. Она надавила на рычажок ручки входной двери и очутилась в полутемной передней. Из единственного окошка, расчерченного на четыре квадрата тонкими рейками, струился тусклый свет придорожного фонаря.

      Дом, в которой Бетти жила со старшей сестрой, был старым, с тонкими перегородками, скрипучим полом и прохудившимися от дождевых потоков косяками. Он никогда не был шедевром архитектурного искусства, а простояв без ремонта несколько десятилетий, походил скорее на сарай, куда складывают негодную рухлядь, нежели на обитель юных дев.

      Бетти шаркнула ногами о коврик и направилась было на кухню, но вдруг остановилась. Какие–то странные звуки доносились из комнаты, которая одновременно служила им гостиной