Дар Павшего. Восход Черного солнца. Алексей Павлович Бобрик

выбрал его, но ему понравилась целеустремленность конкурента, и он решил дать ему несколько смежных заданий по объекту. На праве одного из лучших художественных работников всего Дальнего Востока, он вполне мог себе это позволить. Так и началось.

      В процессе осуществления этого нетривиального рабочего проекта, сначала они поняли, что друг друга стоят как специалисты, а затем начали всерьёз и надолго дружить на благодатной почве совпадения взглядов на жизнь.

      В промежутках между основной работой, новоиспеченные друзья даже принялись немедленно исполнять одно из старых желаний Николая – осуществить пеший подъем на Облачную гору.

      И вот сегодня, по условиям туроператора, к восьми вечера им необходимо было добраться до перевалочного лагеря. Но друзья не спешили, наслаждаясь каждым глотком чистого горного воздуха.

      Коля продолжил беседу: – Ты же, кажется даже в самих Альпах бывал, а восторгаешься этим местом. Ты патриот нашего края, однако!

      – Это ты про ту мою конференцию? – спросил Семён с легкой отдышкой в голосе, тропа пошла резко вверх.

      – Да. Там тоже ничего, но как по мне, то Приморье роднее. Потому то я там и не остался. Хоть и звали. Скучно у них в европах, пресно. Как-то так…

      Товарищи прошли ещё несколько сотен метров, вглядываясь в густой хвойный лес по склону.

      – А, ты в курсе, что здесь можно гималайского медведя встретить?

      – Да, слышал, что бывали такие случаи, но нечасто.

      Николай улыбнулся: – Боишься косолапого? Что собираешься делать, в случае чего?

      – Ну, знаешь ли, я все-таки человек искусства, а раньше был человеком науки. Так что, учитывая мои антропометрические данные, шанс победить в прямой схватке взрослого гималайского медведя – не более двенадцати с половиной процентов. Поэтому только остаётся стоять, да воздух портить. Авось побрезгует…

      Семён был интересным собеседником и вообще – удивительным человеком. В нем гармонично сочетались высокий интеллект и полное отсутствие занудства типичного ученого, что в сочетании с творческим видением мира давало очень благодатную смесь для дружбы с ним. Возможно, он бы и сейчас проводил ночи за толстыми книгами и сложными для понимания обычного человека научными статьями, но порыв искусства однажды победил, и он плюнул на все свои бывшие труды ради новой сферы.

      – Дорога науки – это узкая тропинка в дремучем лесу несделанных открытий, а творчество – ещё большое поле, на котором хоть картошку сажай, хоть замок строй.

      Так объяснял он произошедшие с ним перемены.

      Но его самое главное положительное качество – это, конечно, верность дружбе. Страшно подумать, но у Николая никогда не было настоящего друга, никогда! Ему ведь и поделиться всеми своими переживаниями было не с кем.

      – Как твой заказ вчерашний? – словно поняв направление мыслей товарища, спросил Сёма. Все нормально?

      – Да, закончил к двум часам ночи. Честно говоря, я ещё никогда не занимался реставрацией