Невеста для гея. Ариша Дашковская

смоляными кудряшками, и с бессмысленным взглядом. В моём представлении в глубокой древности так выглядели неандертальцы.

      – Костя, на флешке образец договора, условия договора на этом листке, документы в папке. Подготовь, пожалуйста, до конца рабочего дня договор. И ничего не перепутай, проверь всё как следует.

      – Угу, – проворчал Костя, сгрёб папку и флешку и вышел.

      – Евгений, вечером Костя занесёт ахинею, которую сотворит. А ты завтра утром всё проверь и исправь его косяки. Я буду в офисе только после обеда.

      Я заварила кофе в чашке, взяла пачку сигарет и вышла на балкон. То, что Женя не упоминал о произошедшем, меня вполне устраивало. Можно было сделать вид, что мы до этого дня не виделись. В любом случае, Женя не вызывал у меня такой антипатии, как Костя. Я поставила чашку на парапет. Мне всегда нравилось стоять здесь, на продуваемом всеми ветрами балконе, спокойно курить, прихлёбывая кофе и глядя на проезжающие внизу машины и спешащих невесть куда людей. Следом за мной на перекур вышел Костя.

      – Как договор? – спросила я.

      – Процесс идёт.

      – Без твоего участия?

      Костя осклабился.

      – Тома, а новенький что, гей?

      – С чего ты это взял?

      Либо у него чуйка работает, либо Света свой язык подложила, забыв про главное правило их идиотского клуба.

      – Да так, подумал, – пуская клубы дыма, ответил Костя.

      Вот ты и прокололся! Думать-то ты не умеешь.

      – А ты предложи ему трахнуть себя – вот и узнаешь, – я не сдержала ехидной ухмылки, наслаждаясь его реакцией на услышанное.

      – Ты невыносима, Тома. Почему Вадим Николаевич тебя до сих пор терпит?

      – Потому что, Костя, когда я стояла в очереди за мозгами, ты стоял в другой – за членом. В итоге у меня нет члена, а у тебя нет мозгов. А Вадиму Николаевичу нужны мои мозги, и их он на твой бесполезный для него член никогда не променяет, сколько бы ты ни жаловался на меня своему папочке.

      Он посмотрел на меня так, будто я жаба, вся покрытая слизью и бородавками, потом затушил сигарету, бросил окурок в жестяную банку из-под кофе, прикреплённую к парапету балкона, и ушёл.

      Я допила кофе и вернулась к себе. В дверях я столкнулась со Светой. Она поспешила ретироваться и скороговоркой произнесла:

      – Я просто хотела узнать, как вы поладили. Если что не так, извини.

      Это не предвещало ничего хорошего.

      Женя сидел с ошарашенным видом, его щёки были пунцовыми, волосы взъерошены, как перья у воробушка. Мне даже стало жалко его.

      – Тогда… в клубе… были… вы, – каждое слово давалось ему с трудом.

      Я кивнула.

      – Я думал, что такие, как вы, в такие места не ходят.

      И абсолютно правильно думал!

      – Вы совсем по-другому выглядели, вы были по-другому одеты.

      Вот оно как! Причёска-колосок, очки и деловой костюм кардинально меняют мою внешность. Нужно будет взять это на заметку, вдруг придётся встать на преступный путь.

      – Если я надену в офис свою любимую косуху, рваные джинсы и майку с символикой