Два шага до аншлага. Александр Каневский

устроишься, пойдет зарплата… Или ещё вернее: я продам свое кольцо и серьги, они старинные, можно взять хорошую цену.

      БОРИС: Я сказал – всё!

      Из кухни на велосипеде выезжает Павлик.

      ПАВЛИК: С дороги, куриные ноги! (Катается по коридору).

      БОРИС (видя, что Люка огорчена): Мамуль, ну зачем мне эта квартира?

      ЛЮКА: Я хочу, чтобы ты, наконец женился!

      БОРИС: Успею. Я еще молод и привлекателен. (Пытается перевести разговор). Что ты принесла?

      ЛЮКА: Сморчки. Замороженные.

      БОРИС: Обожаю! Только хочу, чтоб хрустели.

      ЛЮКА: А я хочу внуков!

      БОРИС: Это можно и без женитьбы.

      ПАВЛИК: Дядя Боря, вы – шалопай?

      БОРИС: Есть немножко.

      ПАВЛИК: А что такое старый холостяк?

      БОРИС: Это холостяк, который уже не молод. (Уходит в свою комнату).

      ЛЮКА (Павлику): Передай бабушке Яне, чтобы придержала свой язык.

      РОГОВ: А где она?

      ПАВЛИК: Как всегда, подслушивает.

      Выбегает Яна Яновна.

      ЯНА (Павлику): А ну, марш заниматься!

      ПАВЛИК: Я твою скрипку ненавижу.

      ЯНА: Пока не выучишь гаммы, телевизор не включу и мороженное не получишь.

      ПАВЛИК (уходя): Ты не баба Яна, а баба Яга.

      ЛЮКА: Яна, тебе повезло, хоть ты этого не заслуживаешь.

      ЯНА: Опять будешь приставать с обменом?

      ЛЮКА: Такого варианта ещё не было: на Фрунзенской набережной, квадратная комната, двадцать метров, плюс застекленный балкон, плюс кладовка, плюс кондиционер…

      ЯНА: Не хочу: там большая квартплата.

      ЛЮКА: Мы её будем выплачивать за тебя. Здесь у тебя комнатушка, двенадцать метров, тёмная, проходишь через кухню, а там – дворец!…

      ЯНА: Я никуда не перееду – мне здесь нравится. Чем приставать, лучше бы вымыла пол в коридоре, ничего с тобой не станет!.. (Кивает на Рогова) Ему вредно дышать пылью.

      Звонит телефон. Из своей комнаты выходит Борис, но Люка успевает первая снять трубку.

      ЛЮКА: Алло? Да, да, будем рады! (Кладёт трубку), Светик приведёт Тонечку, свою невесту! Наконец-то, он нам её покажет.

      БОРИС: Свою штангистку?

      ЛЮКА: Не штангистку, а толкательницу ядра. (В сторону Яны, с гордостью) Между прочим, чемпионку Европы!

      БОРИС: Бедный Светик! Не хотел бы я очутиться в её объятиях!

      ЯНА: Подумаешь – чемпионка! Ни одна нормальная женщина не станет так надрываться. Ваша Тоня – единственная, у неё нет соперниц, поэтому каждый её толчок – это рекорд.

      БОРИС: Яна Яновна, вам давно пора получать молоко за собственную вредность. (Люке) Мамуля, грибы уже сверкают.

      ЛЮКА: Спасибо. Я иду. (Уходит в кухню).

      ЯНА (подойдя к Рогову): Отдохни! Что ты весь день торчишь на ногах?!

      РОГОВ: Скоро выставка.

      ЯНА: Кому нужна твоя мазня? Опять будут ругать и критики и посетители.

      РОГОВ: Ты права, меня всегда ругают. Но, в конце концов, кто-нибудь мою картину покупает, значит, кому-то это нравится.

      ЯНА: Дураков хватает. (Уходит в комнату).

      Рогов продолжает работать. Звонок во входную дверь. Рогов