Фартовый Чарли. Леонид Нетребо

гранями и вершинами. И, с другой стороны, та же девушка с несчастной судьбой воплощала его вину перед всеми, мимо кого прошел, не протянув руки, в которой нуждались; и перед теми, кого близоруко миновал, не заметив утонченного благолепия…

      Вот его комната, в которой он прожил несколько лет. Дверь оказалась закрытой – пусть так. Возможно, это к лучшему: вряд ли он увидел бы там то, что оставил. Одним разочарованием меньше. А вот комната Оля, которую однажды утром он тайно покидал. «Гоу-гоу!..» А там маячила спина Удава… Больше не хотелось насиловать память ненужными воспоминаниями, – если бы не сегодняшняя встреча с Оля, он и об этом не вспоминал. Развернулся бы, вот так, и ушел. Вот-так, вот-так… – ступени те же, только стали покатыми. В фойе, заметив стенное зеркало, Никита невольно остановился: действительно, как он и предполагал, – эхо пришло здороваться с эхом: некогда прямые и даже чуть вздернутые плечи стали похожие на старые ступени.

      5

      – Я не опоздал? – бодрым, веселым голосом спросил Никита, когда Оля буквально выпорхнула из машины к нему навстречу.

      – Что ты, Ник! Такие гости, как ты, не опаздывают, потому что ожидать их – неописуемое удовольствие!

      – Оля, честное слово, меня смущают твои признания!.. – Ник огляделся, но утренних попутчиков Оля не заметил.

      Оля подошла вплотную и положила ладошки ему на грудь, чем еще больше смутила:

      – Ничего, Ник! Вот уедешь… Надеюсь, уже не навсегда… – Оля сделала, вернее, откровенно сыграла паузу: – Вот уедешь, и будешь помнить… До следующего приезда… Садись вперед, я по пути, насколько возможно, буду объяснять тебе, что у нас тут понастроили за твое отсутствие.

      Никита вместился в кабину, и вдруг перед ним возникла страховитая физиономия, нос от которой почти уперся ему в лицо, как грозящий пистолет. Никита содрогнулся, – показалось, что взъерошилась, как кошка, и отпрыгнула в тень какая-то опасность. Его замешательство заметили: в водянистых крокодильих глазах, лупящихся над основанием носа, мелькнул злорадный огонек. Показалось? Такое бывает, когда в гулком темном коридоре вдруг шумно наталкиваешься на что-то живое… «Кто это?!» – нелепый вопрос, маскирующий подобное смятение.

      – Никита! – он почти непроизвольно, оборонительно-предостерегающе, протянул руку.

      Человек оскалился, сморщив непомерных размеров нос, и, неестественно преклонив голову, как будто потешаясь, вдруг поймал только кончики пальцев доверчивой ладони Никиты и проделал характерные движения жернов, как будто что-то перетирал в своей волосатой длани.

      – Вано, поехали! – властно прерывая затянувшееся рукопожатие, приказала Оля водителю.

      Странный человек, подумал Никита, пытаясь избавиться от неприятного впечатления.

      Кроме мощного клюва, у незнакомца были и другие достоинства. Он был крепкого телосложения, с коричне�