Наши сказки. Антон Патрушев

туда, не уноси с собой!

      Долго молчал шаман, может, и умер давно. Страшно был парню подойти. И вдруг старик тяжело поднял голову, посмотрел на парня и спросил.

      – Сможешь?

      – Смогу! Клянусь, смогу! И дойти, и вернуться смогу!

      – А я вот не смог когда-то…

      Замолчал шаман и протянул что-то сыну дровосека. Шкуры кусок в тряпицу завернутый. Взял его парень, в руках повертел, посмотрел на шамана, спросить что-то хотел. Да застыли слова в горле. Умер шаман и прежде чем резкий ветер костер задул да посох на землю опрокинул, истаял шаман в плаще своем словно дым, и плащ в прах рассыпался.

      Как парень до дома тогда добрался, он не помнил. День пролежал, дрожь его била. А как силы вернулись, собрал он друзей своих в трактире придорожном.

      Сели они за стол в углу, что потемнее, пива по кружке большой взяли да хлеба каравай и головку сыра, а уж лука и овощей им так отсыпали. Выпили по глотку большому за встречу да осень урожайную, молча снедью похрустели и уставились выжидательно на сына дровосека.

      – Ну, чего звал? А то ить и лица на тебе нет, али дома его оставил?

      – Росли мы вместе, друзьями всегда были. Скрывать от вас я не хочу – шаман вчера рядом с деревней умер.

      – Да иди ты! Неужели тот самый – рассказчик? Так ить лет-то прошло, а он уже старый был….

      – Прошло-не прошло, а он это. И умер на руках у меня, почитай.

      – Ну, помянуть-то помянем хорошего человека. Или не за тем звал?

      – Карту он мне отдал, друзья. Карту пути к сокровищу тому самому несметному.

      – Что ж, поздравляем. Пути тебе легкого да удачи улыбку!

      – Вас хочу с собой позвать. Историю он всем рассказывал, и вместе мы всю жизнь были. Сокровище-то несметное, всем нам хватит, да и детям останется.

      – Нет, друг верный. Тебе он карту отдал, не нам, значит и путь это твой.

      Посидели они еще, приготовления да сборы обсудили. А наутро, туман еще росою не стал, стоял сын дровосека на околице перед дорогой дальней, мешок дорожный на спине поудобнее прилаживая. И только идти он собрался, как шаги сзади услышал. Обернулся, а это друзья его, в поход дальний собранные, к нему подходят да улыбаются ему светло. Обнялись они все молча, и пошли по дороге, что на север в дикие земли вела их от родного дома к горам далеким.

      Долго они шли, когда беда первая приключилась. Вышли они утром как-то на поле огромное, с травою, что выше человека, пройти попробовали, да трава не пускает, ноги путает, душит. Достал тогда сын землепашца серп отцовский из мешка своего и дорогу пробивать стал. Так и перешли они поле то. Только в самый последний момент изловчилась трава, да губителя своего за руки и за ноги схватила и тело опутала. Вмиг унесло его в поле обратно, и не могли уже друзья пробиться ему на выручку. Комок тогда у каждого к горлу подступил, да сглотнули его мужчины, не гоже мужчинам плакать. И пошли они дальше уже вчетвером.

      Вторая беда