Варианты. Повесть. Валерий Мит

в паранойю. Я никак не могу приблизиться к цели, у меня не получается, не хватает на это сил. Я презираю себя за это и ненавижу за это свою цель. – Она такой же фантом для меня, как я сам для старой женщины, встретившейся мне в парке.

      Не было никакого тайного смысла в нашей встрече – обычный, случайный эпизод, стечение обстоятельств, как не было ничего необычного со мной раньше.

      *

      В тот момент мне всё представлялось именно так.

      Я устал и больше не мог думать иначе.

      Тренировка на станке – была.

      Падение со станка и удар о стену – были тоже, но это и всё.

      Если я что-то и увидел кроме этого, то это иллюзия, мираж.

      Никакого хрустального света я видеть не мог, он плод моего больного воображения, а всё, что я делал для его достижения, очень похоже на помешательство.

      *

      Пора с этим заканчивать, решил я.

      Моё сознание развернулось на 180 градусов, и я стал успокаиваться. Это было очень хорошо – без этого поворота я и в самом деле мог сойти с ума.

      Я промыл свою рану на руке, выключил воду, насухо вытерся, надел чистую одежду, прошёл в раздевалку.

      В аптечке нашёл перекись водорода, обработал костяшки пальцев на правой руке и заклеил их пластырем. Сложил свою спортивную одежду в довольно объёмистую сумку – её я решил забрать с собой.

      Я всё делал очень медленно и максимально тщательно.

      В тот вечер я понял, что больше не хочу приходить сюда, и потому, перед тем как уйти, не должен был ничего забыть.

      Эта спортшкола стала мне ненавистна, и я остро почувствовал, что тренировки в парке мне больше не нужны. Более того, я внезапно понял, что прекратить эти тренировки – необходимо, иначе может случиться нечто необратимое.

      Я выключил свет, закрыл двери на ключ и, уходя, сдал его на пост охраны.

      – Что в сумке? – спросил меня охранник, принимая ключ.

      – Форма, взял в стирку, – ответил я.

      – Ясно, можете проходить, – ответил он, отключив стопор на вертушке выхода.

      «Что тебе ясно? – мысленно обратился к охраннику я. – Что тебе может быть ясно обо мне, если я сам никак не могу в этом разобраться?»

      3

      Прошло две недели.

      Школа – дом – опять школа; я жил – словно и не жил, находился в каком-то заторможённом состоянии, ничего не видя вокруг. Спрашивали – отвечал, просили сделать – делал. Мне было всё равно. Всё, что интересовало меня раньше, перестало иметь для меня значение.

      Мне было очень плохо.

      Я ошибся, вложив свою душу в предприятие, которое стало банкротом, и теперь получалось, что я её потерял и ничего не мог чувствовать.

      На пятнадцатый день, вернувшись из школы домой, я услышал телефонный звонок. Взял трубку и безжизненным голосом сказал в неё:

      – Слушаю.

      – Здравствуй, Володя, – ответил Иван Трофимович.

      – Здравствуйте, –