Варианты. Повесть. Валерий Мит

годы, не имея почти никаких шансов на победу.

      Возникло желание бросить всё и уйти вслед за Сашкой, не теряя ни минуты. Но что-то держало меня, к таким поворотам я был пока не готов. Где-то на границе сознания оставалось неявное желание испытать ещё раз то, что я пережил во время последней гонки.

      Помучаюсь немного, решил я. Недостаток нагрузок на шоссе можно компенсировать на базе. Буду задерживаться, и гонять на станке. До следующего соревнования полторы недели, нужно постараться сохранить свою форму и выступить достойно, потом можно принимать решение.

      – Не расстраивайся, Володя, – сказал Иван Трофимович, – безвыходных ситуаций не бывает. Бери себя в руки, и пошли тренироваться, готовь велосипед. Мы и так с нашими разговорами задержали тренировку, ребята наверняка уже ждут.

      Я вышел за дверь, прошёл в раздевалку. Все и правда, уже ждали.

      – Что там Трофимыч? Где Сашка? Ты как? – слышал я вопросы вокруг себя. Но ответить на них я не успел, следом за мной вошёл тренер.

      – Ребята, прекращаем разговоры, тренировка, – сказал он. – Не отвлекаемся, мы и так потеряли время, подтягивайтесь, жду во дворе.

      Он вышел, а мы последовали за ним.

      Тренировка прошла как обычно. Мы проехали стандартные 50 километров. Ребята, попеременно меняясь местами, отрабатывали смену, чередуя нагрузки, – ведущему всегда тяжелей.

      Иногда тренер прибавлял скорость, и нам приходилось ускоряться. Я неизменно замыкал колонну, для меня смены нагрузок не было, и я опять почти не устал.

      Закрытый товарищами по команде от ветра, я без особых усилий крутил педали, временами притормаживая; казалось, что велосипед едет сам.

      Вернувшись на базу, дождавшись, когда ребята разъедутся по домам, я прошёл в спортивный зал.

      Там вдоль одной из стен стояло пять неизменных станков. Они стояли здесь всё время, сколько я помнил.

      В межсезонье их становилось значительно больше, но пока длился сезон, их всегда было пять. Мой любимый был крайний справа. С места, где он стоял, через окно спортивного зала была видна извилистая гравийная дорожка, уходящая в густую зелень старого парка. Он был пронизан такими дорожками, и они во время бесконечных пробежек были изучены мной вдоль и поперёк.

      Мне всегда нравилось тренироваться на этом станке. Это не требовало от меня пристального внимания, всё было отработано до мелочей. Я крутил педали, оставаясь на месте, смотрел вглубь парка, и всё менялось. Усталость и монотонное движение помогали отвлечься от повседневной реальности, и в определённый момент я переставал ощущать себя в зале – стены исчезали, воображение уводило меня под кроны деревьев в густую зелень парка, в лабиринт его тенистых дорожек, где, как мне казалось, я мчался на своём велосипеде совершенно один. Я забывал про усталость – искрящаяся радость движения и нереальной свободы переполняли меня. Это было похоже на чудо, это и было чудом, которым я не делился ни с кем, и это было одной из причин, почему я не ушёл из секции,