Живущие не так. Алекс Фрайт

брызжет из меня вместе со слюной, как гадючий яд удильщика:

      – Только прикоснись к ней еще раз, и я утоплю твои кости в болоте.

      Трасца беспокойно шевелятся в седлах, но не делают попыток вмешаться и прикончить меня.

      Теперь удивление навки достигает апогея:

      – Даже так? Придержите его, иначе нам нечего будет отправить в Невр.

      Сестры Трасца спешиваются. Жесткие ледяные пальцы-корни вцепляются в меня со всех сторон. Я отшвыриваю парочку из них в сторону, отвешиваю несколько оплеух то ли Листопадной, то ли Весенней, а затем меня скручивают. Несмотря на дикую боль в неестественно заломленных конечностях, я приподнимаю голову и смачно плюю в сторону навки, обещая оторвать ей все выпуклости на теле. Навка смеется, удовлетворенная всем коротким процессом схватки.

      – Прибереги силы, волк.

      Девушка снова, сопровождаемая моим проклятиями, грубо отрывает голову Рыжей за волосы от земли, заглядывает ей в лицо. Несколько долгих-долгих секунд осмотра и она медленно отпускает потускневшие от грязи огненные волосы. Голова Аллахоры безжизненно падает в траву.

      – Отпустите его. Он не на Пути. Едем, – что-то изменилось в ее голосе.

      Лишенный опоры крепких рук я тут же валюсь на бок. Вся свора вскакивает на лошадей и, повинуясь очередному сигналу навки, вздыбливает лошадей и мчится к близкому лесу. А она сама низко склоняется ко мне из седла.

      – Ты не становился на Путь, волк! Так почему же она с тобой?

      Навка так близко, что пряди ее волос касаются моего лица. Не дождавшись ответа, выпрямляется, хмыкает, пожимая плечами, разворачивает лошадь и вонзает ей под брюхо пятки.

      – В следующую встречу, ты скажешь мне, – летит вместе с клочьями дерна из-под копыт ее прощание…

      Внезапно пазл сложился сам собой. Навка из пограничного слоя не бросалась словами. Это именно она вернулась сегодня ночью. Но вопреки обещанию не спросила о неизвестном мне Пути. Знала ли она, что заклятие сном не навечно? Знала, наверное. Тогда почему принесла с собой летучее зелье от навьего сна? И Алеся еще тогда знала, что беременна двойней и ничего не сказала. Вопросы без ответов. Пока без ответов.

      Открываю глаза. Ребята почти сложили рюкзаки, скатывают палатки. Алеся сидит сбоку, смотрит куда-то в лес. «Как же она устала», – думаю я, рассматривая вспухшую синеву под ее глазами. Почувствовала, что смотрю. Поворачивает голову.

      – Ничего, я просто расклеилась немного, – говорит смущенно.

      – Алька, зачем волку становиться на Путь?

      – Путь? Не знаю.

      Мне показалось, или Алеся вздрогнула, отводя глаза.

      Глава 5

      «Сказать? Не сказать. Сказать? Не сказать…», – обрывая лепестки у измятой ромашки, я пребываю отнюдь не в радужном настроении. Лепесткам, попадающим в категорию «сказать» везет больше – я просто роняю их с гранитного парапета набережной. Растираю в пальцах следующий оторванный лепесток в маслянистый катышек и, прежде чем произнести очередное «не сказать», мрачно смотрю вниз. Темная