Великий государь. Александр Антонов

Филарету до щиколоток. Митрополит страдал от холода, от болей в замерзающих ногах, все тело его постепенно коченело. Но он шел мужественно и не просил милости у врагов. Его гнали весь день и вечер. Лишь к ночи поляки остановились в какой-то разоренной деревушке. Филарета затолкнули в пустой хлев, заперли. Ночь была ужасной. Остатки одежды на Филарете были мокрыми, а к ночи, когда ударил мороз, замерзли, и сам он постепенно замерзал. Кой-как прикрывшись старой соломой, Филарет вознес к Всевышнему молитву о спасении, постепенно согрелся и обрел спокойствие и веру в то, что ужасы не будут длиться вечно.

      И ранним утром в судьбе Филарета произошли перемены. Переяславцы, возвращаясь из Ростова Великого домой с награбленным добром, тоже остановились в деревне. Они же и сказали полякам, что тот, кого гонят босым в Тушино, приходится царю Дмитрию тушинскому двоюродным братом, и попросили оказать ему честь. Переяславцы дали для Филарета старый кожух, татарскую меховую шапку, казацкие сапоги и штаны. Филарета одели, посадили в сани и повезли дальше.

      Все, что случилось с митрополитом Филаретом в последующие дни и недели, напоминало ему затянувшийся кошмарный сон. Его словно опутали колдовскими мерзостями. События, которые водоворотом захватили Филарета, трудно было пересказать. Одно хорошо врезалось в его память, это то, как он заболевал. На другой день после того, как его прогнали десятки верст босым по снегу, он ощутил в теле опаляющий жар, его лихорадило так, что тряслось все тело, а голова раскалилась, словно ее держали на огне. Потом он впал в забытье, и к нему пришло явление. Пред ним появился некий дьяк именем Андрон, нарядил его в святительские одежды, посадил в карету, запряженную в четверку резвых коней, и лихо помчал в Тушино. Там же, у «царского дворца» будто бы его встречал сам Лжедмитрий II, и была при нем огромная свита, бояр, дворян, служилых дьяков и архиереев разного чина. Когда кони остановились у крыльца, царская свита закричала что-то величальное. А он, Филарет, вместо того чтобы отвечать на приветствия, будто бы схватил конскую бадью и взялся поливать всех водой. Тут и сродникам досталось, князьям Черкасским, Трубецким, Троекуровым. И дальним по родству и свойству перепало, коих Филарет никого в лицо не знал. И так Филарет разошелся, что дьяк Федька Андронов, первое лицо у Лжедмитрия, вынужден был самого Филарета поливать холодной водой.

      Потом пришли другие видения. Будто бы он беседовал с самим самозванцем. А как он завел беседу о московском патриаршем престоле, проча его, митрополита, в первосвятители, Филарет вновь разбушевался и опрокинул на голову Лжедмитрия жбан с вином. После этого показались Филарету письмена на лбу самозванца: «Аз есмь попович Матюшка Веревкин из Стародуба». А пока Филарет читал письмена, лжецарь подмигивал ему и говорил: «Ты молчи о том, что прочитал, молчи! Я же тебя на престол посажу, патриархом будешь над христианами». Тут Филарет плюнул в него, а лжецарь успел закрыться талмудом и закричал: «Ратуйте, убивают!»

      И явился Федька Андронов, схватил Филарета