Испанцы. Правдивая история дона Сезара де Аскона. Книга первая.. Наталия Викторовна Шимонова

на том свете за обман, который она учинила в святых стенах. Но мысль о Чистилище вполне успокаивала ее тогда совесть.

      Так, по прошествии нескольких месяцев, настоятельница и фра⁹ Луис совершенно перепутали сестер и уже были совершенно уверены, что Кандида – это Соледад, а Соледад – это Кандида. Тому способствовало также и то, что сестры назывались одинаковыми именами. И, хотя Соледад и прибыла в монастырь первой и мать настоятельница увидела ее раньше сестры, но с тех пор прошло много месяцев, а мать настоятельница была стара, слаба зрением и слишком занята многочисленными заботами, чтобы помнить кто из сестер кто. К исходу установленного срока настоятельница была убеждена, что именно младшая сестра должна стать монахиней, благо та проявляла похвальное рвение и усердие к будущему поприщу, а старшая – выйти замуж, к чему так же страстно стремилась, как младшая – к постригу.

      Желанный для обеих девиц день неотвратимо приближался. Обе ждали его с нетерпением и трепетом, ибо каждая должна была вступить в этот день в новую жизнь и ни одна не была уверена в успехе. Кандиду терзал страх перед грехом, но исповедь после пострига должна была утишить ее совесть, а Соледад смущала мысль о мачехе, которая вдруг да явится на бракосочетание Кандиды.

      Но на их счастье, как выяснилось в самый день свадьбы, донья Лусия де Салинас сочла совершенно ненужным свое присутствие в монастыре при венчании младшей падчерицы. Свое материнское благословение донья Лусия пожелал придержать при себе. Да и вообще она ни разу не посетила монастырь с тех пор, как отправила туда сестер.

      Итак, в один из дней, сразу после заутрени, мать-настоятельница призвала к себе сестер для беседы.

      –Соледад Кармела Кандида, – начала она, обращаясь к старшей из сестер. – Осталось лишь несколько дней, отделяющих тебя от будущей жизни, от супружества. Готова ли ты, дочь моя, к такой перемене в своей судьбе? Все ли мы сделали для того, чтобы подготовить тебя к будущей твоей жизни?

      –Все, матушка, – смиренно ответила Соледад, опустив глаза.

      –Нет ли у тебя иных желаний, дитя мое?

      –Нет, матушка.

      –Это хорошо. Смирение со своей судьбой – есть высшая добродетель для женщины. Я знаю, ты не желала вступать в этот брак, но теперь, вижу, изменила свое решение. Льщу себя надеждой, что немало тому поспособствовали те беседы, которые вели с тобой я и фра Луис.

      –Да, добрая матушка, именно так.

      –Помни, дочь моя, что смирение, смирение и вера должны руководить тобою на жизненном пути. Смирение перед Богом и перед мужем, вот истинная добродетель любой женщины, – настоятельница вздохнула.

      Сама она была весьма смиренна и это несколько мешало ей на ее важном поприще.

      –Твоя мачеха опасалась, что ты будешь много плакать на свадьбе и к твоему платью приложена густая вуаль, чтоб скрыть слезы. Полагаю, что теперь, когда ты вполне спокойна, столь густой покров тебе не понадобится?

      –О, нет! –

9

Священник, святой отец.