Ожидание andante. Сборник рассказов. Ирина Джерелей

вдруг потеряло для Веры значимость, и заученные действия участников службы показались ей такими же обыденными, как и все, что каждый день делает земной человек: спит, ест, ходит на работу. Через полтора часа она не выдержала и присела на скамейку. Запах ладана стал нестерпимым, подступила тошнота.

      «Что же мне теперь можно? – подумала Вера, – как дальше жить?»

      Откуда-то из толпы возникли и втиснулись в узкое пространство за ее спиной две местные жительницы. От них исходил резкий запах коровьего навоза. Они начали старательно креститься, кланяться и одновременно негромко продолжали им одним известный разговор:

      – Врут матушки: сестра Мария не заболела, а сбежала ночью из монастыря. Босиком и без пальто сбежала, – говорила одна.

      – Не бреши, – отвечала другая. – Вечно ты выдумываешь всякое.

      – Да мне сестра Ксения по секрету пошептала. Говорит, она батюшку нашего соблазнить пыталась, – настаивала первая.

      – Ну, тогда туда ей и дорога. Как была до монастыря шлюхой, так и осталась. Горбатого могила исправит.

      Женщины продолжали страстно перешептываться, а в уставшем мозгу Веры все увиденное и услышанное мгновенно сложилось в законченную картину и ослепило невероятной догадкой. Она, словно не веря своим глазам, посмотрела на округлую спину осанистого отца Григория, уверенно продолжавшего службу, потом рывком поднялась со скамейки, подхватила свою тощую поклажу и, расталкивая сонных прихожан, стала пробираться к выходу.

      Вдруг, откуда ни возьмись, появилась старушка-распорядительница и вопрошающе взглянула в сведенное судорогой лицо Веры. Та умоляюще произнесла:

      – Я пойду, плохо мне…

      Распорядительница не стала уговаривать остаться, будто все уже знала про Веру наверняка, а вложила в озябшую ладонь маленькую иконку со святым Николаем и тихо сказала:

      – На счастье. Благослови тебя Господь, детка. Всему свое время.

      С трудом протолкавшись сквозь толпу, Вера выскочила из заполненного людьми храма и, словно тонущий, счастливо выброшенный штормом в полосу прибоя, стала хватать ртом сырой воздух, выдавливая из легких церковные запахи. Она почувствовала себя отравленной и думала теперь только о том, как поскорее отделить то хорошее, во что верила всем сердцем, от всего гадкого, что неминуемо сопровождает и искушает каждого верующего человека.

      По церковным законам Вера совершила серьезный грех, не дождавшись причастия после изнурительной службы и ночного послушания, к которому так страстно, искренне стремилась. Но не сдавливало ее железными лапами раскаяние, наоборот: она с облегчением думала о том, что ее сложные отношения с Господом наконец-то прояснились.

      Пришло время понять и признать, что надо искать истину в собственной душе, а не в церковных пределах. Каждый человек с Божьей помощью идет к вере сам, и если он не готов, никто не имеет права его судить, никто.

      Еще