Охота на мудрецов. Дэлия Мор

подозрений. Кто?

      – Я не знаю – вздыхаю и качаю головой.

      Полководец поджимает губы. На лбу и переносице залегают глубокие морщины. Он долго молчит, а потом произносит.

      – Вот и я не знаю. Кто предатель? Он один или их несколько? Есть ли они вообще? Ни мотивов, ни подозрений, ни зацепок. Только мерзкое такое ощущение привкусом на нёбе, будто пакость вокруг меня затевается. Понимаешь?

      – Да, – киваю я, – всплеск интуиции.

      – Паранойя, – поправляет генерал, – а я не хочу ставить на уши службу безопасности приказом найти того, не знаю кого, который замышляет то, не знаю что.

      – Я дорисую схему, – твердо говорю я, – тогда картина станет яснее.

      Полководец кивает в ответ, и мы оба молчим. Я думаю, что он снова ушел в себя и сижу тихо, но Наилий вдруг обнимает за талию и прижимает крепче.

      – Гней Ром ловеласом оказался, не знал, – усмехается генерал.

      – Да, много на нем зеленых привязок и почти все реализованные.

      Наилий забирается мне под рубашку и кладет руку на грудь. Листы со схемой падают на пол и разлетаются по палате. А у меня опять путаются мысли.

      – Как заумно ты называешь простые вещи, – тихо говорит генерал.

      – Я мудрец и умею усложнять себе жизнь.

      Разворачиваюсь к нему, закидывая ноги на подлокотник кресла, но даже поцеловать не успеваю. Противно пищит гарнитура на столе. Наилий шумно выдыхает, наклоняется через меня и цепляет гарнитуру пальцами. Вешает гибкую дужку на ухо, жмет на кнопку и говорит в микрофон.

      – Слушаю. В дороге я. На космодроме доложишь. Все? Отбой.

      Я почти радуюсь, что не успела. Начни мы раздеваться, и успокоиться потом было бы сложнее. Наилий нервно ерошит волосы и говорит.

      – Не дадут. Замучают звонками. Слишком мало времени, извини.

      – Да, конечно.

      Стараюсь не вздыхать и не дуть обиженно губы. Встаю с его колен и собираю упавшие листы. Наилий тоже поднимается и цепляет боевой посох обратно на пояс. Я ненавижу прощания, в них всегда есть что-то неловкое. В том, как он обнимает, целует торопливо в висок и снова обещает вернуться через неделю. Я вдыхаю аромат эдельвейса и понимаю, что на этот раз не верю. Нет, профессиональное распознавание лжи тут ни при чем. Не дано мне. Паранойя генерала заразительна и теперь мне тоже кажется, что ему угрожает опасность.

      Парадокс. Наша планета – одна большая военная часть. Наши мужчины – профессиональные наемники и воюют почти на всех планетах исследованной галактики. Наилий улетает в командировку сражаться, а не поболтать на каком-нибудь Совете. Он постоянно в опасности, это часть его жизни. Умом понимаю, но не могу отпустить. Хочу вцепиться в плечи, затолкать в ванную, закрыть там и не выпускать, пока транспортник не стартует с космодрома без него. Глупо. Провожаю до окна, смотрю, как генерал садится в катер и серебристое чудо инженерной мысли, подмигнув мне фарами, резко взлетает вверх.

      «Хороший мужчина. Вкусный», –