Демоны огня. Андрей Посняков

быстро.

      – Это хорошо, – довольно кивнул царь. – А анхабец? Не очень-то хорошо он выглядит, честно сказать.

      – Если ты помнишь, он выглядел еще хуже. – Жрец скривил в улыбке тонкие губы и развел руками. – Увы, государь мой, его пока нельзя накормить гнусной пищей или напоить горьким пивом, что наверняка заставило бы демона поскорее убраться из тела. Однако начальник гребцов еще слишком для этого слаб. Пока я прикладываю к ране плесень…

      – Плесень?

      – Ну да. Об этом сказано в одной из книг Тота. Плесень тоже не нравится демонам – а кому она может понравиться?

      – Плесень, плесень…

      – И еще я заметил, великий царь… Твои визиты действуют на раненого как хорошее заклинание или лекарство! Хочу сказать – и не только твои. Ты приказал допускать к анхабцу разных людишек непонятного звания. Они частенько к нему шастают… – Жрец вдруг улыбнулся широко и открыто. – Сказать по правде, поначалу я был против этих визитов, но… Но вдруг заметил, что после каждого из них раненому становится лучше. Да-да, клянусь Тотом! Думаю, начальника гребцов лечит его дело… И это хорошо! Он чувствует себя нужным, необходимым – и это чувство придает силы. Пусть у него будет больше дела! Больше, нежели тогда, когда он еще был здоров.

      – Вот как? – удивленно переспросил фараон. – Так ты предлагаешь загрузить раненого работой?

      – Ну, не камни таскать, но… Демон ленив, государь. Еще немного – и он покинет озабоченное важными делами тело.

      – Хм… что ж, будем надеяться.

      – Надеяться и молиться, великий государь!

      На следующий день, ближе к вечеру, наконец-то прибыло подкрепление с юга. Разведчики заметили барки еще за излучиной, доложили, не скрывая собственной радости – ведь с этим караваном приходило не только подкрепление и припасы, но и весточки от оставшихся в Уасете родных и близких.

      Приподнятое настроение враз охватило весь лагерь, воины радовались, словно дети, а когда первые барки, украшенные золотыми головами баранов, повернули к берегу, громкие крики охватили высыпавшую к причалам толпу!

      Сам фараон встречал караван, стоя на носу своей празднично украшенной барки. На голове его сверкал золотой Урей, цветной передник, надетый поверх складчатой схенти, казалось, переливался на солнце красным, синим и желтым узором, сияли на шее красные коралловые бусы, золотые браслеты на руках и ногах пылали расплавленным златом, так же как и золотые сандалии.

      Когда первая барка каравана подплыла ближе, стоявшие на ее палубе люди повалились на колени, приветствуя своего царя:

      – Слава великому властелину!

      – Слава государю, слава!

      – Да пребудет милость богов с правителем Обеих земель!

      Щурясь на ярком солнце, Ах-маси-старший, как и все прочие, до боли глазах всматривался в прибывших. Сразу же узнал жреца Усермаатрамериамона – приплыл-таки, наконец! – еще нескольких сановников и…

      Сначала показалось, что обознался – мало ли на свете красивых дев?

      Но сердце почему-то вещало – она!