«СВЕТ и ТЕНИ» М. И. Кутузова. Часть I. Яков Николаевич Нерсесов

впрочем, «о вкусах не спорят!») Намек понят и Кутузов лично хватает знамя и бросается впереди своих остановившихся было солдат на измаильскую твердыню.

      …Между прочим, по некоторым данным именно при осаде Измаила Михаила Илларионовича Кутузова настигло тяжелое известие: очевидно, заразившись от сестер, на первом году жизни умер от оспы его единственный сын – маленький Николаша…

      Несмотря на большие потери, кутузовцы сумели проникнуть в крепость.

      В кровавом штурме Измаила обе стороны явили чудеса храбрости и героизма. «Не было крепче крепости, ни отчаяннее обороны…» – признался потом Суворов, многозначительно добавив, что на такой штурм можно отважиться только один раз в жизни.

      …Кстати, по потерям с обеих сторон это сражение, возможно, уступает в истории войн XVIII века, пожалуй, только бойне под Мальплаке в 1709 г. – от 34 до 44 тыс. убитых и раненных. По донесению Суворова в Петербург из 35-тысячного турецкого гарнизона 26 тысяч пали в бою, остальные попали в плен. Не исключено, что это сильное преувеличение. Недаром ведь ходили слухи, что при составлении победной реляции на вопрос штабного офицера Суворову, какой цифрой указать в донесении турецкие потери, тот прямо ответил: «Пиши по более, чего их супостатов, жалеть!» Суворов вообще не сочинял небывальщин в донесениях о потерях врага, но из тех цифр, которые ему сообщали, выбирал наиболее… выгодную. Очень может быть, что это было сделано для оправдания своих собственных больших потерь. Тем более, что произведенный Суворовым за проявленное мужество и воинское искусство из генерал-майоров в генерал-поручики и назначенный им комендантом Измаила Кутузов, чьи войска выказали замечательную стойкость при штурме, был глубоко расстроен: «Кого в лагере ни спрошу, либо умер, либо умирает… Живых офицеров почти не осталось.» В частности, погиб юный полковник Александр Раевский – брат будущего легендарного генерала времен наполеоновских войск Николая Николаевича Раевского. А вот один из его родственников – племянник его супруги Екатерины Ильиничны – подпоручик Александр Толстой остался жив и тоже прославился в эпоху войн России с Наполеоном, но уже под фамилией Остерман-Толстой. Отнюдь не исключено, что не только турки, но и русская армия умылась кровью, потеряв убитыми и раненными от 6 до 10 тысяч человек (а не 1815—1880 убитыми и 2400—2703 раненных, как это было отражено в официальной реляции). Причем из 650 офицеров выбыло из строя две трети! По жесткому приказу Суворова, увлекая солдат вперед – на казавшиеся тем неприступными стены турецкой твердыни – они шли впереди штурмовых колонн. Впрочем, вопрос о своих и чужих потерях всегда остается спорным, во все времена и у всех народов. Свои обычно преуменьшаются, а чужие – всегда преувеличиваются…

      Довольный Суворов подтверждает назначение Кутузова со следующими словами: «Кутузов знает Суворова, а Суворов знает Кутузова. Если бы не взяли