Сферы жизни. Андрей Алексеевич Авраменко

окружающих, можно установить, что этот же вопрос терзает сейчас всех. И раз уж вы так поспешно и необдуманно поступили с вверенной вам вещью, я настоятельно рекомендую вам сейчас же удалиться, благо, что выход находится рядом с вами.

      Если бы голос можно было охарактеризовать температурой его звучания, то Клиф назвал бы голос военного ледяным. Белобрысый скандинав оглядел медленно всех присутствовавших и неспешно направился к выходу. Когда напряженность спала, и в комнате осталось 10 человек, вопросы к ученому возобновились:

      – Скажите, а что будет, если поцарапать эту Сферу?

      – Данную Сферу возможно только разбить.

      – На меня падет какое-то проклятие, если я разобью Сферу?

      – Нет. Просто умрет какой-то человек, все остальное – это лишь домыслы вашей совести.

      – Если Сферу не разбивать в течение 300 лет – человек, чья жизнь здесь хранится, будет жить все это время?

      – Нет, но если Сфера разобьется, то какой-то человек умрет.

      – А что если Сферу разобью не я, а кто-то другой?

      – Не важно кто. Если Сфера будет разбита, то какой-то человек умрет.

      – Накладывает ли должность «хранителя Сферы» на мою жизнь какие-то ограничения? Например, можно ли мне рассказывать о ней другим людям?

      – Вы можете жить и делать все так, как сочтете необходимым.

      Клиф внимательно слушал, о чем говорили в комнате. Люди, своими вопросами, пытались доискаться до истины, обнаружить какие-то противоречия в поставленных условиях. Они хотели получить на руки «Инструкцию по эксплуатации», которая обычно идет в комплекте с незнакомыми им вещами.

      Все это представлялось Клифу, как некоторая игра. Вся наша жизнь состоит из игр – в них есть свои правила, штрафы и бонусы. Можно играть по правилам, а можно нарушать их или умело обходить. За нарушение правила следует штраф; за успех в игре – бонус и, в конечном счете, победа. Сейчас же шла речь об очень странной игре: мало того, что никто не спросил Клифа, желает ли он принять в ней участие, так еще в этой игре не было никаких штрафов и бонусов, и было всего лишь одно единственное правило: «если Сфера разобьется, то какой-то человек умрет».

      Зачем участвовать в игре, в которой нельзя победить?

      Нарушив ход мыслей Клиффорда, свой вопрос задал азиат со шрамом, перебив при этом лысого толстяка:

      – Кто вам дал право, выбрать меня в качестве хранителя?! Почему вы просто взяли и повесили на меня такой груз ответственности за жизнь какого-то человека? Я, может быть, не согласен с этим, – дерзость раскосого привлекла к нему всеобщее внимание.

      – Не о какой ответственности речи не идет. Вы можете последовать примеру других и спокойно выйти из этой комнаты, – ученый по-прежнему оставался спокоен и сдержан; его тон не менялся.

      Азиат, видимо недовольный таким ответом, скрестил руки на груди и нервно откинулся на спинку. Сидящие за столом продолжили задавать вопросы, но никто из них не спрашивал о главном – о том, что волновало и мучило Клиффорда уже