Облом. Детективы, триллеры, рассказы разных лет. Вадим Голубев

подходил к концу, когда капитан передал вахту старпому. В одном из холлов он наткнулся на Никоенкова, ворковавшего с примадонной варьете.

      – Вы были просто восхитительны! – приобнял певец примадонну.

      – Куда уж мне до ваших столичных! – терлась об него та.

      – Правда, вы выступали на международном уровне. Я даже не ожидал столь высокого класса от Приморья! Слушайте! У меня в каюте есть коньячок, икорочка – дар поклонников. Не посидеть ли нам?

      – Отчего же? Завтра не работать, – примадонна двинулась вслед за Никоенковым. – Завтра приходим в Йокогаму. У гостей по плану Токио, ночная Гинза, ужин в японском ресторане и отъезд на три дня в Киото. У нас только ночная Гинза.

      – Прекрасно! Вы мне ее и покажите! – оживился Никоенков, отпирая дверь в каюту.

      – Может быть, – неопределенно улыбнулась дама.

      3

      В Йокогаме лайнер опустел. Уехали в свой трехдневный вояж туристы. Уехали моряки и артисты с обслугой смотреть ночную Гинзу. Капитан остался на судне. Последние пятнадцать лет он шесть-семь раз в году бывал в Токио. Неторопливо моряк шел по судну, обдумывая план работ на следующий день. На корме, на нижней палубе он Капитан увидел группу японцев. Откуда-то сверху к ним падали тюки. Японцы рылись в них, что-то проверяли, тихо переговариваясь между собой. Следом за последним тюком спустился Глухов. Пожилой японец протянул ему пачку долларов и сказал:

      – Ты нехороший! Все ваши иенами берут. Ты баксы хочешь!

      – Я у тебя этот товар просил или ты у меня? – возмущенно всплеснул руками Анатолий Сергеевич. – Да я это в Сингапуре за те же баксы отдам. Только вдвое больше получу! Возиться не хочется, место в каюте товар занимает… Не хочешь – давай обратно!

      – Йо, – остановил его жестом японец. – Плачу, как договорились.

      – Все – о’кей! Только вот эту бумагу поменяй, рамка подгуляла, – протянул банкноту Глухов.

      Японец вздохнул и заменил купюру. Контрабандисты бесшумно покидали тюки в свой катер, спустились в него по веревочной лестнице. Глухов отцепил ее и смотрел вслед японцам. Он поигрывал пачкой долларов, любовно глядя на них.

      – Не мало тебе, Глухов? – хлопнул его по плечу Капитан.

      – Почему не взять, если само в руки идет? – убрал деньги Анатолий Сергеевич.

      – Не боишься, что я тебя сдам?

      – Ну, кому? Кому ты меня сдашь? Таможенники – мои люди. Я таможеннику от щедрот своих десять «зеленых» суну, он мне такси вызовет, дверцу откроет и честь отдаст. Гэбэшники – свои ребята! Сам у них служил, в спецрейсы ходил. Я тебя еще по ним помню. Да и «Visa» у меня. В любом городе могу баксы по ней в банк положить и взять из банка. Пойдем-ка лучше в бар, по пять грамм выпьем и спать! А то у меня с рассветом дел много…

      – У меня тоже хватает. А на судне, сам знаешь, не пью, – пошел от Глухова Капитан.

      Он вспомнил юркого, востроглазого матросика, который появлялся