Когда меняются мечты. Арина Панкова

действия заимели свои результаты. Я успокоилась и, отстранившись от Тимофея произнесла:

      – Извини. Я думала, что у меня все уже отболело, но оказывается еще не до конца. Еще ты тут со своей девочкой. Я не девочка Тим, мне тридцать.

      – Двадцать девять, Крис.

      – Хорошо, пусть будет двадцать девять, это не меняет главного. А главное то, что я старая для тебя. У меня уже седые волосы!

      – Седые? – спросил Тимофей, вставая с дивана.

      – Да. Я недавно выдернула два седых волоска.

      – Ну и что. Это не говорит о том, что ты старая. Ты взрослая женщина Крис, в самом соку, – сказал Тимофей, присев на корточки возле дивана, и пристально смотря мне глаза спросил:

      – Ты после потери ребенка к психологу обращалась?

      – Ты знаешь, психушки мне было достаточно, – ответила я, совершенно не думая, осознав сказанное, прикрыла рот рукой и посмотрела на реакцию Тимофея.

      А ее не было, юноша совершенно спокойно сказал:

      – Ну, это понятно.

      – Что понятно? – спросила я, и, соскочив с дивана, добавила: – Всё я и так слишком много сказала. Мне пора.

      И стала судорожно искать свою одежду.

      – Можешь не искать, – сказал Тимофей спокойно. – Она в стирке.

      – Нормально, – отреагировала я и как вкопанная стала стоять посередине комнаты в нижнем белье, под гипнотизирующим взглядом Тимофея.

      – Подойди ко мне Крис, – сказал он властно как когда-то двенадцать лет назад.

      – Тимофей, не надо. Прошу давай не будем ворошить прошлое. Просто встретились, поговорили и разошлись.

      – Почему ты не хочешь все вспомнить Крис.

      – Просто не хочу, мне неприятно.

      – А я хочу.

      – Но зачем?

      – Затем, что бы извиниться для начала, – сказал Тимофей, и немного подумав, продолжил: – Ты права Крис я мало, что пережил в этой жизни. Но то, что произошло между нами двенадцать лет назад, гложет меня до сих пор. Как сказал мой психолог: этот неразрешенный конфликт в моем пубертатном периоде не дает мне нормально жить во взрослой жизни. Понимаешь? Ты мне снишься, почти каждую ночь. Я ищу тебя во сне и не нахожу. Просыпаюсь весь в слезах и соплях.

      – Чувство вины тебя гложет?

      – Да оно и еще, а что если….

      – Что если Тим?

      – Крис одень халат и приходи на кухню, а то сейчас произойдёт то, что произошло двенадцать лет назад.

      – Изнасилуешь меня?

      – Это произошло почти Крис, – и вышел из комнаты.

      Я одела халат и вошла на кухню, где Тимофей поджидал меня за накрытым столом

      – Долго спишь, – пробурчал он. – Я пока ты дрыхла в магазин сгонял и картошечку пожарил. Будешь?

      – Безо всяких сомнений, – ответила я, усаживаясь за стол. – А ты, оказывается, радушный хозяин.

      – У русских это в крови.

      – Согласна, – пробурчала я с набитым ртом. – Да картошечка с грибочками у тебя удалась. А не рановато ли?

      – Время