Проклятие Дома Ланарков. Антон Павлович Кротков

Кендалл слегка поклонился ей, взгляд его снова стал смиренным:

      – Мне лестно, леди Флора, что вас интересует моё мнение. Но я видел то же, что и вы.

      – Не скромничайте, Кендалл, – удостоила юношу поощрительной улыбки девица. – Мой отец не раз говорил, что считает вас на редкость смышленым юношей, который может далеко пойти.

      – Я безмерно благодарен сэру Уильяму за столь лестную оценку моих скромных возможностей, – снова слегка поклонился длинноногий секретарь. – Но право же, вы напрасно наделяете меня даром проницательности.

      Кендалл выдержал паузу. Втайне ему нравилось испытывать терпение самодовольной вздорной особы, у которой кроме кукольной внешности и наследственного титула ничего своего за душой нет. «Впрочем, в этом мире родословная и деньги решают всё» – при этой мысли мимолётное чувство превосходства рассеялось в нём, как дым. Молодой человек подошёл к окну, и некоторое время внимательно рассматривал его поднятую створку.

      – Странно, на защёлках незаметно следов взлома, будто их открыли изнутри, – проговорил он задумчиво.

      – Не мелите вздор! – грубо одёрнула слугу отца Флора. – Из домашних никто на такое не способен.

      Кендалл будто получил пощёчину. Судорога прошла по его нервному лицу; он стиснул челюсти и гордо вскинул голову. Впрочем, мгновенно овладел собой и, слегка с достоинством поклонившись, отступил в тень.

      Флора устремила взгляд в окно.

      – Посмотри! – вдруг воскликнула она и, схватив сестру за руку, указала ей вдаль: – Видишь? Вон там, почти у самого леса что-то движется.

      Но Клэр отчего-то растерялась:

      – Я не уверена.

      – Вот слепая мышь! – оттолкнула её старшая сестра и даже топнула ногой от досады…

      Глава 7

      В дверь комнаты постучали. Скалли открыла, перед ней стояла две девушки – одна лет двадцати, стройненькая фигурка, хорошенькое личико обрамлено каштановыми волосами, её чёрное траурное платье было пошито по последней моде. Впрочем, стиль её скорее можно было считать полутрауром, ибо наравне с чёрным цветом платья, барышня позволила себе весьма оригинальное украшательство – её шляпка с чёрной тончайшей сетчатой вуалью на лице была украшена чучелом «райской» птицы.

      В руках она держала симпатичную собачонку, кажется породы шпиц, отличающуюся нежной и красивой шерстью.

      Вторая гостья была года на три помладше и держалась скромно. Вэй с удивлением узнала в ней дерзкую особу, устроившую недавно публичный разнос здоровяку-охотнику из-за убитых им лисиц. Однако на этот раз говорила в основном та, что держала собачонку на руках:

      – Я имею честь и удовольствие разговаривать с миссис Скарлетт Флетчер? – подняв с лица вуаль, осведомилась она безукоризненно вежливо, однако Скалли ощутила высокомерие. К тому же незнакомка недоумённо оглядела костюм американки – как настоящая модница эпохи джаза Скарлетт любила щеголять (причём не только дома, но и отправляясь на прогулку) в свободном