Океан. Виктор Громов

случайных открытий… Ты же сам знаешь, что случайные открытия происходят потому, что ученый готов к его появлению и примерно чего-то подобного ждет.

      – Это да, но давай не будем углубляться, а то залезем в такие дебри… Так вот, насчет газов. Да, выяснилось, что там не стык тектонических плит на дне океана, как все ожидали, а единичная область потухшего подводного вулкана. И периодически он пердит, смесью разных газов, в основном – сероводород. Это все поднимается на поверхность в огромных количествах. Люди задыхаются и умирают. Или, теряют сознание, а пока корабли без контроля – или тонут, или сбиваются с курса, или еще что-то. Так и здесь.

      – Но странно все-таки, что этот район, где мы только что попали, не был исследован.

      – Почему странно-то? Ведь корабли, как торговые, так и пассажирские не ходят по всему океану, а только по выделенным маршрутам, наверное, десятая часть всего мирового океана или того меньше. Все остальное – дико и девственно чисто. Годами не видело ни одного человека.

      – Тут ты прав. Но неужели, здесь, – он немного откинулся и, прищурившись, поглядел на экран, который показывал их текущее местоположение, – посреди Тихого океана никогда никто ничего не замечал?

      Игорь пожал плечами.

      – Может, торговые маршруты пролегали чуть в стороне. Может, и исследовали, но очень многое же потерялось. А может, вообще, это что-то новенькое, чего раньше не было.

      – Да уж, – протянул Эмиль, – интересное зрелище мы наблюдали.

      – Лада все данные собрала, я проверил. Потом я немного с ними покопаюсь, и представим дополнительный отчет, когда вернемся домой. Может, какая премия перепадет.

      – Ты похудел, – внимательно посмотрел на него Эмиль. Ты принимаешь все лекарственные комплексы? Смотри, без этого никак.

      – Да знаю я, – отмахнулся тот. Не… Просто, переживания последних дней. Да и сон плохой… Нервы, вот и похудел.

      – Сон плохой? – удивленно переспросил Эмиль.

      – Да. А что тут такого? Такие события, не удивительно, что впечатлений очень много.

      – Да-да. Наверное, – рассеянно откликнулся Эмиль. Наверное, когда американцы подходят к нашим берегам – у них такие же синдромы.

      – Вот уж не знаю. Мне, на самом деле, плевать на них. Пусть не высыпаются и плохо воюют против нас. Нам же выгоднее.

      – Какой ты кровожадный.

      – Ну, а что? Пусть болеют, страдают, не спят. Каждая потопленная подлодка их – это спасенные наши корабли. Поэтому, если ты спросишь, жалею ли я их – отвечу, что нет.

      – А меня, знаешь, последнее время все никак не покидает одна мысль, – Эмиль немного отвернулся, будто с каким-то стыдом, – американцы, думаю, не так уж сильно отличаются от нас. Я в том смысле, ну, что это такие же мужики, у них есть жены, дети. Они так же ходят в рейды на подлодках, так же боятся, что нарвутся на нас и не вернутся домой. У них те же заботы, те же интересы, с поправкой, конечно, на национальные особенности. Они ворчат на начальство, считают, что их не ценят, и так далее…

      – Это ты к чему мне говоришь?

      – Да