Архив. Ключи от всех дверей. Виктория Шваб

квадратного каменного возвышения с колоннами по углам. Оно поднималось над землей на несколько футов, в самом его центре возвышалась статуя человека в плаще с капюшоном. Я заметила там трех студентов.

      – Это единственная скульптура человека во всем кампусе, – сообщил Уэсли. – Скорее всего, это святой Франциск, покровитель животных. Правда все называют его Алхимиком.

      Я понимала почему – каменное изваяние больше напоминало колдуна, чем монаха. Облаченный в мантию, он стоял, низко склонив голову и вытянув руки перед собой, ладонями вверх. Казалось, что он бормочет заклинания. Правда, таинственную атмосферу слегка портила коробка с пиццей, которую кто-то поставил ему на руки. Уэсли указал на возвышение:

      – Тут у нас нечто вроде нашей беседки.

      Студенты оглянулись на его голос. С одним из них мы уже были знакомы. Кэш сидел на ступеньках, вытянув ноги.

      – Маккензи Бишоп, – воскликнул он, когда мы поднялись наверх. – Теперь я понимаю, какую допустил ошибку, но этого больше не повторится. Никогда больше я не назову тебя милой дамой.

      Уэсли слегка нахмурился.

      – Вы знакомы?

      – Я пытался помочь ей, – пояснил Кэш, – но оказалось, она в моей помощи не нуждается.

      Уэсли подмигнул мне.

      – Думаю, Мак, сама может о себе позаботиться.

      Улыбка Кэша получилась на удивление напряженной.

      – Ты как-то слишком дружелюбно относишься к девушке, которая только что надрала тебе зад. Я так понимаю, вы знакомы?

      – Этим летом мы часто виделись, – ответил Уэс. – Пока вы с Саф плавали… где? В Испании? Португалии? Никак не могу запомнить, где отдыхают Грэмы.

      Я заметила, что, общаясь с другими, Уэсли виртуозно переводит разговор на них самих, избегая говорить о себе.

      – Не надо завидовать, – сказал Кэш, – мы ведь звали тебя с нами.

      Уэсли неопределенно хмыкнул.

      – Не люблю я все эти плавающие посудины, – заявил он и взял кусок пиццы из коробки, стоявшей на вытянутых руках статуи. Затем кивнул мне, приглашая присоединиться к угощению.

      – «Святая Мария», – гордо произнес Кэш, – не какая-то там плавающая посудина.

      – Ах, извините, – Уэс поддразнил его, подхватив тот же важный тон, – Не люблю яхты.

      Я не совсем понимала, шутят они или нет.

      – Смотрю, вы снова начали издеваться над нашим бедным Алхимиком, – добавил Уэс, ткнув куском пиццы в сторону статуи.

      – Радуйся, что Сафия не украсила его стразами, – раздался женский голос, и я перевела взгляд на двух студентов, расположившихся на ступенях. Третьекурсник сидел, скрестив ноги, а рядом, положив голову ему на колени, примостилась рыжеволосая девушка с четвертого курса.

      – Точно, – подхватил Кэш.

      Девушка приподнялась на локте и посмотрела на меня.

      – Кэш, ты привел кого-то левого, – заметила она, улыбаясь.

      – Она не левая, Эмбер, – вмешался парень, чьи колени она использовала как подушку. – Она с третьего курса.

      Затем он взглянул на меня, и у меня екнуло сердце. На его форме были серебряные