Блейд. Книга 2. Валя Шопорова

Майкла. И я «не виноват» в твоей смерти.

      – Что? – сорвалось с губ доктора, но мысль затерялась и стала совершенно ненужной, потому что бедро мужчины пронзила холодная сталь ножа, входя в тело под нелепым углом, прорезая бедренную артерию.

      Энгель взвыл, словно раненый зверь, забился. Блейд намерено не вынимал ножа из раны, ожидая, когда мужчина сам вырвет его из своей плоти, становясь, по сути, самоубийцей, потому что лезвие ножа является единственным, что сдерживает фонтан крови, что начнёт бить из перерубленной артерии, когда его извлекут.

      Несмотря на высшее медицинское образование, доктор Бонке совершил эту ошибку. Пытаясь оттолкнуть руку Блейда, он выдернул из своей ноги нож. Блондин едва успел отойти в сторону, чтобы его не забрызгало кровью, на него попало всего несколько капель.

      – Ты сумасшедший! Псих! – орал доктор, находясь во власти шока и аффекта, дёргаясь, делая себе только хуже. – Ты…

      – Что «ты»? – холодно перебил доктора Блейд. – Ты хотел извиниться перед Майклом. Готовь речь. Ваша встреча совсем скоро состоится.

      – Прошу тебя, – шипя от боли, слабея, попросил доктор, – дай мне телефон, мне нужно вызвать скорую. Я же умру…

      Он протянул окровавленную ладонь, умоляюще смотря на Блейда. Блондин слегка изогнул бровь, ничего не отвечая, спокойно смотря на истекающего кровью мужчину.

      – Прошу тебя, Блейд… – взмолился доктор.

      – А что ты отвечал Майклу, когда он просил тебя о помощи? Когда он умолял тебя отпустить его?

      Доктор Бонке закрыл глаза, из которых покатились слёзы. Под закрытыми веками вспыхнула картина того, как, однажды, он наотмашь ударил Майклу пощёчину в ответ на его просьбы. Этот мальчишка тогда так достал его. У него был трудный день, уже конец смены, а он лез к нему, хватал за руки, прося о помощи, прося отпустить его. Он ударил его, а потом просто позвал санитаров и приказал привязать его к кровати. Он даже не отдал распоряжения дать ему снотворного, что было бы гуманно, потому что просто лежать, связанному и неспособному пошевелиться, встать, просто невыносимо.

      Блестящая слеза боли и раскаяния пролилась из-под закрытого века мужчины, скользнула по щеке и сорвалась на пол. Но в этих чувствах уже не было никакого смысла.

      – Заметь, Энгель, – произнёс Блейд, безразлично смотря на уже не двигающегося доктора, – я не поступил с тобой хуже, чем ты с Майклом. Ты безразлично относился к его мольбам и просьбам, прикрывал свой зад, помогал ублюдкам, которые изводили его. И в итоге всё это привело к его смерти. И я поступаю сейчас так же. Я ранил тебя, но не убил. Убьёт тебя моё бездействие и безразличие. Ну, как тебе на месте Майкла?

      Доктор не ответил. Он уже потерял сознание. Блондин подождал ещё двадцать минут, затем, аккуратно обойдя лужу крови, чтобы не оставить следов, проверил пульс мужчины. Пульса не было.

      Бегло осмотрев гостиную – Блейд знал, что не оставил следов – парень забрал своё пальто и, надев его, покинул дом доктора Бонке,