Пропавшая пастораль. Светлана Сервилина

что вам жалко?

      – Да нет, – пожала Надя плечами, – Гафуров Илья Тимурович, – она закатила глаза, вспоминая, – с Милкой они были одногодки, значит, семьдесят восьмого года рождения.

      – А вы не знаете: где она раньше жила?

      – Где-то в центре. Рассказывала, что квартира у них была большая, но, – разговорчивая парикмахер усмехнулась, – Илье вдруг понадобились деньги. Говорили, он в какой-то переплет попал, вот и уговорил Милку продать квартиру родителей и купить комнатенку. Все обещал, что «развернется», разбогатеет, дом построит! На уши ей макароны навешал! А эта дурочка всему верила! Вот и попала в коммуналку на окраину.

      – Сколько с меня за укладку? – Юля достала кошелек и посмотрела вопросительно на Лесю.

      – Триста пятьдесят, – ответила небрежно та, метнув хитрый взгляд на свою сотрудницу.

      «Многовато для такой услуги в низкосортной парикмахерской», – подумала журналистка, протянув купюры мастеру.

      – А как вы думаете: кто мог убить Милу? – она вновь обратилась с вопросом к коротышке.

      – Да кто же это знает? – пожала та плечами, – Даже менты ничего не нашли.

      – А может, ее бывший муж? Вдруг ему опять понадобились деньги.

      – Илюшка? – женщина сунула в рот палец и стала сосредоточенно грызть ноготь. – Не знаю, – протяжно проговорила она, – но денег и драгоценностей у Милки не было, а эта зачуханная комнатка в коммуналке стоит копейки. Какой резон ему убивать? – в раздумье повторила она и добавила, – Но народ говорит, что его могут посадить… У нас как бывает: настоящего убийцу не найдут, найдут «крайнего»!

      – Надежда, а вы не в курсе: он на неё руку поднимал, когда они жили вместе? – на всякий случай спросила Юля.

      – В смысле бил? – усмехнулась коротышка.

      – Да.

      – Нет, никогда! – она замотала головой. – Он интеллигентный парень был. Они, кажись, даже не ругались.

      – Так почему же развелись?

      – Бабу он другую нашел, – задумчиво проговорила та.

      Когда Юля вышла из маршрутного такси и направилась к студии, опять пошел дождь. Она раскрыла зонт и ускорила шаг.

      – Девушка, вы куда так спешите? – раздался рядом знакомый голос.

      Она оглянулась и увидела своего сотрудника – оператора Виктора Николаева.

      – На работу, дяденька! – засмеялась она.

      – Какой же я тебе дяденька? Ты забыла, что старше меня почти на два года! – заулыбался он.

      – Николаев, а тебе объясняли в детстве, что неприлично говорить женщине о ее возрасте?

      – «Я начал жизнь в трущобах городских, и добрых слов я не слыхал. Когда ласкали вы детей своих, я есть просил, я замерзал», – пропел он известную песню и сделал жалобный вид.

      – Вот я сегодня видела настоящие городские трущобы, – уже серьезно произнесла журналистка.

      – Где же тебя носили твои изящные ножки? – спросил мужчина, подлезая под Юлин зонт и положив свою руку ей на талию.

      – В Дзержинском