Заветный дар. Ева Дымкова

момент она вдруг увидела вместо живых, хоть и без сознания людей из плоти и крови, не то тени не то оболочки со слабым свечением. У одних свечение было ярче, у других почти угасало. И тут она явственно почувствовала, что одна из таких угасающих теней, просит её подойти. Она повиновалась. Приблизившись к кровати мужчины, лежавшего в коме, Мара, повинуясь неосознанному порыву, протянула руки, и коснулась оболочки, чьё свечение она так хорошо различала. Оболочка была леденяще холодной, но вот Мара ощутила, что от её рук словно идут импульсы, которые, касаясь оболочки, нагревают её. Свечение становилось всё сильнее, или может Маре так казалось. Закрыв глаза, она ощупывала оболочку, которая становилась всё теплее. Свечение разгоралось, оболочка стремительно нагревалась, рукам Мары стало слишком горячо, она почти обжигалась, и в этот момент вошла медсестра.

      – Что ты делаешь? – спросила она. Ей показалось, что девушка что-то поправляет на постели больного.

      – Мне показалось, что он пошевелился, – ответила Мара.

      – Это невозможно, он в глубокой коме. Сходи в лабораторию, захвати результаты последних анализов.

      Мара послушно вышла, и, глядя ей вслед медсестра покачала головой: «Странная девушка, очень странная. Когда она рядом, даже мурашки по коже. И даже имя у неё странное, никогда такого не слышала. Скорей бы её практика закончилась».

      И тут вдруг запищал один из приборов над кроватью больного, и когда Мара вернулась, она застала в палате целый консилиум, все возбуждённо что-то обсуждали. Мару никто не заметил, и она незаметно вышла. Она ощущала, что тот больной вышел из комы, и благодаря ей, Маре. Как и почему это произошло, она не понимала, но чувствовала, что это так. Мужчина был молодой, лет на восемь-девять старше неё самой. Несчастный случай. Травма. Кома. А теперь он будет жить. Сознание этого факта наполнило её радостью от собственной значимости, хотя девушка подумала, что лучше этого никому не рассказывать, решат, что она перезанималась или тронулась головой. Она ощущала непонятный упадок сил, будто свою энергию она передала тому больному для восстановления, но, если так, ей не жалко, главное, что она сумела помочь.

      – Доченька, ты словно светишься, – воскликнула мама, увидев её, – наверное, влюбилась?

      Ничего не ответив, Мара подбежала к зеркалу, в надежде увидеть какие-то изменения, но, увы, на неё смотрело всё то же знакомое, с детства всех пугающее своей необычностью, лицо. Правда в глазах действительно появился какой-то свет, от чего они выглядели почти красивыми. Но нет, это мечта, иллюзия принять желаемое за действительное.

      – Ну что ты, мамочка, – ласково улыбнувшись, ответила Мара, – я такая же, как и всегда. И ни в кого я не влюбилась. Просто настроение хорошее. Представляешь, один человек у нас в реанимации вышел из комы, его считали безнадёжным, а он пришёл в себя. Разве не чудо?

      Мама обняла Мару, подумав, какая её дочь впечатлительная. На следующий