Наложница императора вампиров. Клан голубых кошек – 2. Эльвира Осетина

и стекающей к низу живота, до меня, наконец, дошло, что происходит…

      Возбуждение… Это было возбуждение такой силы, что даже дышать было трудно.

      Я не сразу сообразила, что начала обращаться. А дальше моё сознание словно попало в стробоскоп.

      Это были вспышки, которые я не только не могла контролировать, но даже и осознавать…

      Вот я стою перед вампиром уже в обращенном виде, а вот мои клыки удлиняются, как и когти на руках и ногах. Хвост путается в халате и, разрезая когтями пояс, я сбрасываю неудобную тряпку.

      Я не понимаю, что абсолютно голой стою среди целой кучи мужчин, я лишь краем глаза вижу их горящие похотью глаза.

      Они мне не интересны, мне важен только один взгляд. Тот, что смотрит на меня сейчас, прожигая меня до самого нутра.

      Вспышка и я набрасываюсь на него. Но он не двигается, позволяя себя схватить за одежду, которую я начинаю разрывать в клочья, задевая его кожу, оставляя кровавые борозды на ней. Но он даже не вздрагивает, он продолжает не двигаться.

      Вспышка и он уже полностью голый и весь в крови. Я разглядываю его жилистое тело с мускулистыми руками и широкими плечами, с кубиками пресса на животе, провожу по ним когтями, специально надавливаю и оставляю ещё четыре кровавые борозды.

      Он прикрывает глаза и стонет, протяжно, хрипло, и его стон медленно переходит в утробный рык. От этого звука, моё влагалище сжимается.

      Вспышка, и я стою перед ним на коленях, сжимая в своих руках его эрегированный член с набухшей головкой. Но он так и не двигается. Лишь его руки сжимаются в кулаки, врезаясь когтями в кожу, и с них капает кровь. Я улыбаюсь, и вторую руку кладу ему на яички и сжимаю их с силой, оттягивая вниз, и вновь слышу его стон.

      С его члена скатывается мутная капля, и не выдержав, я ловлю её языком в миллиметре от его головки, так и не затронув ее. И все это время я продолжаю наблюдать за реакцией вампира, но он все ещё неподвижен, хотя глаза его горят, а челюсти стиснуты с такой силой, что клыки разрывают десны. И вот уже струйка крови скатывается по его подбородку.

      Я ухмыляюсь на его выдержку.

      – Ну что, замахнулся на то, что не в силах скушать щенок? – вырываются из моего рта слова, – а не боишься, что не удержишь, опять?

      Каирам сглатывает и, открыв рот, хрипит:

      – У нас все равно нет выбора, и я должен был попробовать вновь…

      – Хм, ладно… Я ещё посмотрю на твоё поведение… А пока наслаждайся, она вся твоя…

      И снова вспышка, и я уже чувствую, что контроль возвращается, но сил, чтобы управлять собственным телом, нет.

      Каирам резко подхватывает меня на руки, а я борюсь с дикой усталостью и какой-то странной опустошённостью, пытаюсь прийти в себя. Понять, что это было. И где тот, кто опять покинул меня, бросил здесь совсем одну. И почему «опять», словно это уже случалось со мной?

      Но Каирам не дает мне углубиться в собственные мысли и память, он целует