Туманы янтарного берега. Арон Гирш

выводились на монитор. За этими показаниями следили инженер и его помощник. В какой-то момент помощник инженера, одетый в такой-же белый халат молодой человек, одёрнул специалиста и подозвал к приборной панели. Мы все могли видеть, как мужчины что-то оживлённо обсуждали в течение считанных секунда, затем инженер буквально оттолкнул своего помощника и принялся жестикулировать беременной женщине на помосте, чтобы та остановила работу механизмов. Но женщина не могла поверить своим глазам, очевидно, такого ещё никогда не случалось, она медлила, опасаясь, что неверно понимала жесты инженера. Молодой специалист устремился на помост, где находился пусковой рубильник. Оказавшись подле женщины, он отстранил её в сторону, и выставил пусковой механизм в обратное положение, тем самым останавливая работу приборов. Наши учителя уже вовсю роптали, а мы заметно оживились и с интересом наблюдали за происходящим. Наконец инженер, прошедший к принимающей молоко цистерне, приоткрыл смотровое окно, обнажающее прозрачную стеклянную панель через которую можно было увидеть содержимое сосуда. Мужчина выругался и обомлел. Подоспевший помощник отреагировал тем же образом. Одна из наших учителей, уже довольно пожилая женщина, будучи по своей натуре богобоязненным, религиозным человеком, прикрыла одной рукой себе рот, чтобы окружающие не слышали как с её уст стала срываться молитва, второй рукой она стала креститься. В цистерне находилась немного вспененная, розовая масса. В молоке была кровь. В молоке сразу от сотни животных была кровь.

      Селена пристально посмотрела на Феликса, будто бы оценивая его реакцию, пытаясь понять, стоило ли ей продолжать рассказ, или мужчина больше не хотел ничего об этом слышать. Однако Феликс был явно под впечатлением, он неосознанно сложил руки на груди, пытаясь тем самим казаться более сдержанным, чем он был на самом деле в данный момент.

      – Что это такое могло быть? – спросил Феликс, глядя Селене в глаза, выказывая искреннюю заинтересованность.

      – Инженер и помощник не знали, что и думать. Их система попросту исключала травмирование вымени коров, и уж тем более речь не могла идти сразу о таком количестве животных, в чьём удое кровь была обнаружена. Инженер не знал куда деть собственные глаза, потому что наш экскурсовод, да и преподаватели, все как один, уставились на него вопрошающе, ожидая объяснений, чего угодно чтобы нивелировать эффект от увиденного. Но первым, кто решился прояснить всем ситуацию, оказалась та самая беременная женщина. При виде содержимого цистерны её глаза расширились, лицо исказилось от страха, она приблизилась к нам и стала кого-то искать. Было понятно, что женщина пыталась отыскать среди прочих учеников Лизу, и ей не потребовалось много времени, чтобы сделать это. Лиза и я стояли чуть в стороне от других, но если я была заворожена видом содержимого цистерны, то Лиза смотрела на свою недавнюю обидчицу, на её лице вновь появилась та самая едва заметная улыбка. Женщина не стала сдерживаться в