Куклы во время шторма. Оксана Игоревна Кириллова

мелодиями…

      Стаса я тоже устраивала: и как «жилетка», и, видимо, как девушка. Вероятно, он считал мое появление закономерным и болезненным следствием своих страданий, но наверняка в глубине души ему было приятно иметь кого–то «в запасе». Это хоть немного уравновешивало эгоизм Аллы. В общем и целом, все было довольно гармонично. Даже то, что мы были абсолютно разными людьми – что ж, не было соблазна искать друг в друге «половинку». Это обнажало суть вещей и делало отношения совершенно безопасными для меня.

      Пожалуй, единственным, что меня раздражало, был его злополучный будильник. Он заставлял меня буквально выпрыгивать в реальность из моих сладких снов, а я так любила поспать… особенно в последнее время, когда учеба в университете почти закончилась и занятия шли раза два–три в неделю и в основном часов с одиннадцати, а то и с часа. Кроме учебы, я ничем пока не занималась (справедливости ради замечу, что никогда особенно не занималась и учебой – так, ходила на пары и иногда выполняла задания, но без фанатизма). Подрабатывала иногда наборщицей на дому, чтобы не брать лишний раз деньги у родителей, но эта работа не требовала ранних подъемов, да еще под такую жуткую музыку. Я много раз говорила себе, что надо бы попросить Стаса сменить ее, хотя бы когда он у меня, но все время забывала сделать это заранее, а на мои утренние ворчания он не реагировал.

      И вот – я снова была разбужена этим адским пением. Ну что ж, не страшно – зато я знала, что завтра этого не повторится. Проснусь под Evanescence и буду прекрасно завтракать в одиночестве.

      «Пора и честь знать, в конце концов – он живет здесь уже пять дней», – подумала я, включая чайник и направляясь в ванную. Я не очень любила, когда он задерживался у меня надолго. Наверное, боялась, что когда-нибудь он захочет остаться.

      В тот месяц, что мы жили вместе, я много раз намекала Стасу, что он не может просто так оставаться в моей квартире, даже платя за питание и проживание, но он машинально кивал и переводил все разговоры на то, как хорошо, что он ушел от Аллы (не ко мне, а именно – от нее). Я думала, что привыкла к нему, но это была сущая мука. Он разбрасывал всюду свою одежду, смотрел по телевизору спортивный канал именно тогда, когда я начинался мой сериал, съедал за раз приготовленный мной на три дня ужин (в тот раз аппетит к нему вернулся уже через пару дней после расставания с Аллой) – в общем, создавал кучу неудобств. Честно говоря, я уже начала понимать, почему Алла бывает такой истеричной. А потом, слава Богу, она «приняла эстафету», объявив о своем самоубийстве.

      «Хоть бы она что-нибудь выкинула и в этот раз. И желательно поскорее», – подумала я. Сон никак не приходил вновь, и я была раздосадована.

      Глава 1

      Я встала, сделала себе маленький бутерброд с сыром (которым Стас, не пребывая в депрессии, ни за что бы не наелся – ему пришлось бы приготовить омлет, два бутерброда с ветчиной и еще, наверное, сбегать в лес и зарезать пару кабанов… слава Богу, если он был у меня – это, как правило, означало, что он в