Против часовой. Виктор Трошнев

глянем?

      – Свабода – шакалы! Трава курят, водка пьют, нэ люблю свабода! – Заявил мой спутник. Который не перестал быть смешным в маленькой куртке Плюса, в берцах и с голыми волосатыми ногами.

      – Да я их тоже не жалую, но сориентироваться надо. – Я ещё раз постучала по дисплею. Детектор жизненных форм продолжал показывать, что кроме меня и Вахтанга поблизости никого не было. А карта убеждала, что на три часа за холмом были военные склады – «милитари», как их называли местные – а там обосновалась группировка сталкеров под названием «Свобода».

      Их в Зоне мало кто любил. Анархисты. Любители покурить травку, во главу угла ставящие свободу во всём. Типа, что хочешь, то и делай. За это их в Зоне никто и не любил, если они могли кого угодно продать дешевле, чем за тридцать серебряников или за коробок анаши. Но группировка была большая, а потому с ними считались. В клан стекались проходимцы и авантюристы со всех концов Зоны. Но свободовцы всё же не были бандитами или мародёрами. Они поддерживали нейтралитет со всеми, кроме, пожалуй, «Долга». Долговцы, как раз, выступали за порядок, а потому точек соприкосновения со свободовцами не находили. В силу этого периодически между кланами происходили стычки. В общем же, отношения между «Свободой» и «Долгом» можно охарактеризовать, как вялотекущее противостояние.

      Но я на базе «Свободы» бывала, и даже не очень редко, хотя тоже недолюбливала их нравы. Но у них на базе обитали несколько очень полезных спецов. Рука был мастером на все руки. Потому и такую кличку получил. Он мог своими руками сделать и починить вообще всё. А торговал у них коллега Скуперфильда по кличке Босяк. Такой же противный, как и барыга с «Ростка», но цену хорошую давал за артефакты. Я иногда лишний крюк делала, чтобы именно к Босяку попасть, а не на «Росток». И Босяк, и Рука меня хорошо знали. Но вот с остальными свободовцами у меня отношения не очень складывались. То один, то другой ко мне клеились, как только признавали во мне девушку. Приходилось стучать по поганеньким ручонкам.

      – Пошли, глянем. Или ПДА врёт, или мы в какую-то аномалию новую вляпались, типа телепорта, но не телепорт, какая-то его модификация. Что-то Зона в очередной раз выдумала. – Не дожидаясь реакции Вахтанга, я направилась к вершине холма. Кавказец потянулся следом, бормоча под нос что-то про маму и хабар.

      На ходу я снова посмотрела на наладонник:

      – Вахтанг, а какое сегодня число?

      Он дёрнул рукой, но тут же досадливо её опустил:

      – Э! Число точно знаю, бэз часов! У брата дэн раждэния, четырнадцат август фчера, тагда, сэгодня пятнадцат.

      ПДА показывал шестнадцатое, значит, всё же сломался. Надо к Руке заглянуть, он настроит, я в такие тонкие технические материи не полезу, не моё это. А если Рука не сможет, то у меня есть Гоша. Правда до «Ростка» дойти ещё нужно, но тут не так уж далеко, даже со сломанным КПК можно добраться. Заблудиться здесь невозможно. Если Зона ничего не отчебучит, не внесёт, так сказать, свои коррективы.

      Плюс

      У меня