Нельсон. Морские рассказы. Алексей Владимирович Макаров

что делать дальше».

      Окрестности тут я исходил ещё в начале весны. За старинными остатками домов был парк. Его, наверное, посадил прежний владелец. Я не думал, что он и сейчас жив, потому что некоторым деревьям этого парка было далеко за пятьдесят лет, а то и более. Он был весь заросший и неухоженный. Деревья в нём были, на мой взгляд, привезены из многих стран мира, в которых побывал их прежний владелец. Когда я бродил по зарослям этого запущенного парка, то иногда создавалось впечатление, что я и на самом деле находился в каком-то девственном лесу – настолько были переплетены лианы, кое-где росли пальмы, а иногда на лужайке встречались группки яблочных и грушевых деревьев.

      Но когда окрестности парка закончились, я вышел к полянке, покрытой нежной зелёной травой, за которой стоял солидный особняк современного типа. Когда я прошёл вдоль него, то вышел на асфальтированную дорогу, которая и вела к порту. Тогда моё путешествие по окрестностям порта так и закончилось.

      А сейчас кое-где вдоль дорожного полотна росли только цветочки. Они то тут, то там пробивались сквозь густую траву.

      За воротами порта сразу начинались поля и луга для выпаса животных. Все они были огорожены естественными насаждениями – терновником.

      Терновник был высажен по периметру всех этих полей и лугов. И сейчас он цвёл нежно-жёлтыми цветами. Издали посмотрев на них, можно было подумать: «Какое это нежное растение, так похожее на женщину».

      Но когда подойдешь ближе к нему и присмотришься к этим цветам, то поражаешься. А и в самом деле – женщина. За невинностью и нежной красотой ярко-жёлтых цветов тебя подстерегала опасность. Изнутри, из-за каждого цветка, торчали громадные шипы.

      Да! Через этот естественный забор из терновника вряд ли бы кто пробрался. Только внизу, где ветки немного не доходили до земли, можно было пролезть ползком, да и то не человеку, а мелкому животному.

      Я шёл не спеша, глядя на зелёные луга и цветущий терновник. Дождь перестал. Я даже сложил зонтик и с удовольствием вдыхал теплый влажный воздух, пропитанный запахом разнотравий. Луга все зелёные. В просветах естественного забора было видно, что то тут, то там на них лежат коровы, вяло жующие свою жвачку, а кто-то из них там и пасся. На других лугах паслись овцы.

      Но тут я остановился: мне показалось, что под терновником что-то шевелится. И точно: откуда-то из-под кустов выскочил заяц. Я застыл как вкопанный. Заяц пошевелил ушами, повертел головой и вернулся обратно на луг, проскользнув под нижними ветками терновника. Вероятно, там травка была вкуснее. Заяц сделал вид, что не заметил меня, или просто меня не боялся. А я, в свою очередь, не хотел тревожить его.

      Слева от меня были уже распаханные поля, что-то на них было уже посажено. Я перешёл дорогу, чтобы посмотреть на пашню. А и в самом деле, что-то было посажено на них. Или мне это только показалось. На свежей пахоте были видны цепочки заячьих следов. Кто-то из этих длинноухих, наверное, пересекал дорогу, чтобы побегать